Закон мести

Полковник прекрасно понимал, что ушедший от его возмездия Бармаш не мог лечь на дно без разрешения Пегаса. Однако окончательно портить и без того натянутые отношения с одним из самых крутых питерских бандитских авторитетов Виктору Викторовичу не хотелось. Лучше плохой мир, чем хорошая война. Но раз за разом создавалось ощущение, что кто-то невидимый постоянно вставляет палки в колеса, и это – на фоне усиливающейся подковерной борьбы в столичном УВД и постоянно спускаемых сверху приказаниях «о дальнейшем усилении и углублении борьбы с организованной преступностью»! А после того как в питерских газетах прокатилась целая волна статей о действующих в Питере практически открыто и с молчаливого согласия дома на Литейном «ментовских крышах», разразилась настоящая гроза!!! Полковник впервые ощутил, как под ним с катастрофической силой закачался еще недавно кажущийся таким прочным и монолитным трон. Спасти доходное место и заткнуть рот трепачам могли только ударные показатели подчиненного ему питерского РУОПа по отлову и отправке в Кресты «бычьей масти», и помочь в таком нужном деле мог лишь Пегас, сдав еще некоторые из своих бригад.

Однако события в одной из основных денежных кормушек – фирме «Эверест», на первые роли в которой после ранения Ринге выдвинулся некто Станислав Милославский, уже две недели не давали покоя Виктору Викторовичу и не прибавляли ему уверенности в завтрашнем дне. Новый хозяин «Эвереста» вел откровенно разгульный образ жизни, пару раз был заснят пронырливыми журналистами в каком-то борделе в пьяном, совершенно непотребном виде. Любознательные вкладчики денег были озадачены обликом директора столь солидной, как им сначала казалось, фирмы и поспешили от греха подальше забрать свои денежки. Сборы компании заметно упали, что не могло не отразиться на отчисляемых «комиссионных». Но самым паскудным было другое: неожиданный отъезд Денисова. Кирилленко рвал на себе волосы, не понимая, как он мог упустить этого молокососа. Дело в том, что полковник рассчитывал на отъезд Денисова вместе с женой и дочкой. Он же взял и укатил один. Перед своим отъездом, кроме того, подлец Денисов смог дважды уйти из-под наблюдения мобильной группы, а, по донесению агента, одного из двух «верных» телохранителей Денисова, тот с кем-то встречался в метро на станции «Технологическая». Как удалось понять из отрывочных фраз разговора Денисова с Ринге, записанных на магнитофон, этот некто был назван Вороном. Если это тот самый киллер, мститель-одиночка, о котором вот уже больше года как говорит весь город, то дело приобретало нешуточный оборот. Косвенно эту информацию подтверждал и записанный незадолго до этого странный телефонный разговор Денисова с неким неизвестным, очень умело намекавшим на встречу в метро. Если прибавить к вышеупомянутому факту интерес Денисова к личности убийцы его родителей, которым совсем неожиданно для Кирилленко оказался Пегас, то вывод напрашивался сам собой – парень, не поверив в слова командира РУОПа, решил самостоятельно отыскать убийцу и рассчитаться с ним руками профессионала!..

Полковник чувствовал, что на этот раз милицейская интуиция, помноженная на личный криминальный опыт, подсказывает ему, как именно будут развиваться дальнейшие события. Смерть Пегаса путала Кирилленко все карты, с учетом навалившихся проблем практически означала резкое снижение ударных темпов борьбы с бандитизмом и как гарантированный итог – расставание с креслом начальника питерского РУОПа!

Допустить этого было никак нельзя. Но что же делать?.. Рассказать Пегасу об угрожающей ему опасности со стороны Ворона значило раньше времени открыть самую сильную козырную карту, т. е. сообщить, что ему, Кирилленко, известно, кто бежал с подпольного наркозавода в Усть-Луге. Если такой вариант решения проблемы отпадает, то остается еще два. Первый, наиболее утопичный и совершенно нереальный – найти и ликвидировать киллера, которому могли быть заказаны поиск и устранение авторитета. Второй – добраться до самого Денисова.