Закон притяжения

Я спускаю с ее плеч свой пиджак и отбрасываю в сторону. Мои пальцы следуют вверх по молнии на ее спине, останавливаясь у шеи. Пока я опускаю собачку ниже и ниже, обнажая ее тело, которое мечтаю увидеть, Киара расстегивает мои брюки и дотрагивается до моей плоти через боксеры.

— Что ты делаешь? — шепчу я.

— Прости. — Она быстро убирает свою руку. — Мне н-н-нужно было к-к-куда-то деть руки и я хотела узнать, з-з-завожу ли я тебя.

Я смеюсь. Конечно же, Киара решила искать ответ на свой вопрос у меня в штанах.

— Ну и как, убедилась? — спрашиваю я, усмехаясь.

— Да, — шепчет она. — Да, ты возбужден.

— Просто, чтобы ты знала… — Я беру ее руку и снова кладу ее поверх себя. — Я завожусь от одних только мыслей о тебе.

Я чувствую ее улыбку, хоть и не вижу. Я представляю, как ее густые ресницы обрамляют ее глаза, которые сейчас, вероятно, стали светло-серыми.

Я спускаю платье с ее плеч, но не останавливаюсь до тех пор, пока оно окончательно не спадает.

— Теперь ты, — шепчет она, отстраняясь, когда я протягиваю руку, чтобы дотронуться до нее. Я скидываю всю одежду, оставаясь в одном лишь белье, и притягиваю ее к себе под одеяло.

— Холодно? — спрашиваю я, замечая, что ее руки немного дрожат, когда она дотрагивается ими до моего лица.

— Нет.

Я придвигаюсь ближе и целую ее.

— Давай сюда свои микробы, — говорю я ей, вспоминая комментарий Брэндона о французских поцелуях.

— Только если ты отдашь мне свои, — отвечает Киара, не отрываясь от моих губ. Она подается мне навстречу, и наши языки соприкасаются, возбуждая меняя сильнее прежнего — настолько, насколько это вообще возможно.

Мы прижимаемся друг к другу, и я опускаю пальцы в ее трусики, касаясь ее в тот же момент, как она обхватывает меня своей рукой.

— У меня с собой презерватив, — шепчу я, снимая с нее белье. Мы оба разгорячились и вспотели, и я больше не могу сдерживать себя.

— У меня тоже, — шепчет она, упираясь носом в мою шею. — Но, мне кажется, мы не сможем им воспользоваться.

— Почему это? — Я боюсь, что сейчас она скажет, будто все это было ошибкой и она не хотела распалять меня так сильно. Просто не знала, как сказать, что я недостоин забрать ее девственность. И, наверное, это правда.

Она прочищает горло.

— З-з-зависит от т-того, есть ли у тебя аллергия на л-л-латекс.

Латекс? Мне никогда не задавали этот вопрос. Возможно, потому, что все девушки до нее ожидали, что я сам позабочусь о защите, или им вообще было все равно.

— Chica, у меня ни на что нет аллергии.

— Хорошо, — говорит она, доставая из своей сумочки квадратную упаковку. — Хочешь, чтобы я его на тебя надела?

Она не видит, как приподнимается уголок моих губ. Хоть и не я здесь девственник, сегодня многое для меня впервые.

— Уверена, что разберешься?

Я слышу, как она разрывает упаковку.

— Я слышу вызов? — спрашивает она, а затем наклоняется и шепчет мне в губы: — О, Карлос. Ты ведь знаешь, что я не могу устоять перед вызовом.

52. Киара

— ПРОСЫПАЙСЯ, CHICA.

Звук голоса Карлоса и нежное прикосновение его пальцев к моему обнаженному плечу заставляют меня вздрогнуть. Наши ноги переплетены, моя голова лежит в изгибе его руки, а воспоминания о том, чем мы занимались всего пару часов назад, пробуждают во мне приятные чувства.

Я открываю глаза. Мы все еще в темноте и совершенно голые под горой одеял.

— Привет, — говорю я хриплым от усталости голосом.

— Привет. Нам пора.

— Почему? Мы не можем остаться здесь подольше?

Он прочищает горло и откатывается от меня, запуская холодный ночной воздух под одеяла.

— Я забыл, что мне нужно сегодня же вернуть машину Алексу.

— О, — просто отвечаю я. — Ладно.

Очевидно, он запаниковал и жалеет о том, что случилось. Я понимаю. Не знаю, что пробудило в нем это прямо сейчас, но я понимаю.

— Одевайся, — говорит он без каких-либо эмоций в голосе.

Когда он протягивает мне свой пиджак, я не принимаю его.

— У меня есть плащ.

— Ты оставила его в машине, Киара. Надень пиджак. Он укроет тебя от дождя.

— Он мне не нужен, — произношу я, выходя под дождь в одном платье и босиком. Мне нужна его любовь. Мне нужна его честность. Его пиджак был бы довольно сомнительной защитой в любом случае. Он мокрый, снаружи и внутри.

Когда мы возвращаемся к машине, он укладывает одеяла в багажнике и что-то бормочет насчет того, что ему придется везти их в прачечную, чтобы отстирать. После мы молча едем сквозь темные пустые улицы города. Единственный доносящийся до нас звук — шум дождя, бьющего в окна. Хотелось бы мне, чтобы дождь не был так сильно похож на слезы.

— Ты злишься на меня? — спрашиваю я его, натягивая свой плащ, чтобы он не видел, как дрожат мои руки.

— Нет.

— Тогда п-п-перестань вести себя, как будто это так. Этот вечер был для меня идеальным. Не порти его.

Он заезжает к нам во двор и паркуется рядом с моей машиной. Дождь усиливается.

— Подожди пару минут, пока не утихнет, — говорит он, когда я беру свои туфли и сумку.

— Как ты доберешься домой после того, как оставишь машину?

— Я просто останусь у брата, — говорит он.

Я слежу за тем, как капли дождя оставляют дорожки на окне машины и исчезают. Я не смогу долго сдерживать эмоции.