Закон триады

Чэнь был уверен, что Гу не все ему говорит и что на него стоило нажать в интересах следствия. С этой целью он и решил использовать служебное положение Мэйлинь. Она, опытная и надежная секретарша, согласилась сопровождать Чэня, не задавая лишних вопросов. И вот они встретились с ней у черного хода здания шанхайского отделения Союза китайских писателей и направились к ярко освещенному клубу.

Чэнь порадовался, что сегодня Мэйлинь заменила контактными линзами свои очки в серебряной оправе, без них она выглядела гораздо женственнее. Кроме того, девушка надела новое платье, плотно пригнанное у талии, что подчеркивало ее великолепную фигуру. Верно гласит старая пословица: «Глиняная фигурка Будды должна быть тщательно позолочена, а женщина – красиво одета». Она словно растворилась в фешенебельно разодетой толпе завсегдатаев клуба, ничем не напоминая деловитую секретаршу, хотя и не забыла захватить визитную карточку, которую и вручила Гу при знакомстве.

– Я так рад, так рад! – воскликнул Гу. – Вот уж не ожидал увидеть вас сегодня!

– Мэйлинь всегда очень занята, – пояснил Чэнь, пренебрегая тем, что мог подумать о нем Гу: сперва он заявился в клуб с американкой, теперь со своей бывшей секретаршей. Впрочем, это даже могло убедить Гу, что старшего инспектора легко можно сделать своим другом. – А сегодня у нее случайно высвободилось время, и я решил познакомить ее с вами и показать ваш клуб.

– Директор Чэнь уделяет личное внимание вопросу о парковочной стоянке для вашего клуба, – вставила Мэйлинь.

– Бесконечно вам благодарен, старший инспектор Чэнь.

Когда они подошли к роскошно убранному кабинету на пятом этаже, перед входом появились несколько девиц в коротких черных юбочках и черных туфельках, приветствуя Чэня почтительными поклонами, как прислужницы императора у входа во дворец. Их обнаженные белоснежные плечи резко выделялись на фоне стен шафранового цвета.

Видимо, Гу решил уже не скрывать от Чэня оборотную сторону своего бизнеса. Просторная комната была обставлена более элегантно, чем та, где Чэнь был накануне, и сообщалась со спальней.

– Этот кабинет не для деловых встреч, а исключительно для моих друзей, – сказал Гу. – Позвоните мне в любое время, и он всегда будет к вашим услугам. Можете зайти со своими друзьями или один, как пожелаете.

Это был намек, и Чэнь заметил легкую усмешку на лице Мэйлинь. Она все поняла, хотя со скромным видом присела на огромную софу.

Подчиняясь кивку Гу, в комнату вошла тоненькая девушка.

– Начнем с закуски, – сказал Гу. – Ее зовут Белая Тучка, у нас в клубе она самая талантливая певица. А кроме того, она студентка – учится в университете Фудань. Она выступает только перед самыми почетными гостями. Назовите любую песню, которую вы хотели бы спеть, старший инспектор Чэнь.

Грудь Белой Тучки прикрывала полоска красного шелка не шире носового платка, схваченная на спине узкими ленточками. Штаны из легкой материи были почти прозрачными. Взяв микрофон, она низко поклонилась Чэню.

Чэнь выбрал песню под названием «Ритм моря».

У Белой Тучки оказался прекрасный голос с необычным приятным тембром. Сбросив туфельки, она стала танцевать, изящно покачиваясь в такт музыке. В начале второй песни, «Поющий песок», она протянула руки к Чэню. Видя его нерешительность, она наклонилась и слегка потянула его за руку.

– Вы не желаете потанцевать со мной?

– О, я так польщен…

Она вывела его за руку на середину комнаты. Он брал уроки танцев в управлении, но танцевал редко и с изумлением отметил, как легко она его ведет. Она танцевала с естественной чувственной грацией, плавно скользя босыми ногами по лакированному полу.

– «Твои одежды подобны облачку, а лицо твое – как цветок». – Стихотворной цитатой он думал сделать ей комплимент, но тут же пожалел о сказанном. Рука его лежала на ее обнаженной спине – «гладкой, как нефрит» – еще одна цитата, но намек на одежду прозвучал как насмешка.

– Благодарю вас за то, что сравнили меня с императорской наложницей Ян.

Девушка знала стихи – возможно, в самом деле училась в университете. Чэнь старался держаться от нее на расстоянии, но она прижималась к нему всем телом, словно тая в его объятиях. И не пыталась скрыть своего восхищения. Сквозь тонкую ткань он почувствовал напрягшиеся соски ее красивой груди.

Чэнь не заметил, когда микрофон оказался в руке у Мэйлинь. Она пела, следя за титрами на экране. Это была сентиментальная песенка:

Ты любишь говорить, что ты -Озорная песчинка, случайно

Попавшая мне в глаз.Ты предпочел бы, чтобы я плакала в одиночестве, Чем любила тебя, и вот ты исчезаешь Подобно песчинке, унесенной ветром.

Белая Тучка тоже процитировала строфу из Ли Шанъиня, поэта влюбленных, шепча ему на ухо:

Встретиться трудно, но и расстаться не легче. Ветер с востока слабеет, и цветы опадают.