Законный дезертир, или Открытым текстом

Лейтенант Ремезов перепрыгнул через перила, сбежал по ступенькам к машине и, запнувшись о растяжку антенны, качнулся всем корпусом вперед, в последний момент поймал ручку открытой двери и заглянул в будку станции.

– Кончайте к чертовой матери! Приказано свернуть РУК! В двадцать три ноль-ноль выступаем!

– У двадцатого связь пропала!..

– Я же сказал: сворачивайте, времени в обрез! Где аккумуляторщик?

– Санушкин в роту пошел, в мастерские.

– Мастерские!.. Наверное, ищет, что плохо лежит!

Лейтенант взобрался в будку, захлопнул дверь.

– Боец Коржина, получите у старшины сухой паек.

Зинка выключила приемник, не торопясь убрала в ящик столика журнал и карандаш, спрятала наушники.

Лейтенант вытащил из угла пустой вещмешок и протянул сердитой Зинке.

Она почти выдернула широкие лямки из командирских рук, плечом надавила дверь и стала осторожно спускаться – и вот ее голова, последний раз мелькнув на фоне закатного неба, провалилась в сумрак.

Наташа, сдвинув наушники, смотрела в проем двери и как будто не могла насмотреться на силуэт трибуны, над которой обвис флаг.

– Что же с конем будет, Натка?

Верочка уронила журнал.

– Такой красавец, ну прямо сказочный, – а, Натка?

– Пристрелят, наверное…

Наташа сняла наушники.

– Чтобы фрицам не достался.

– Жалко конягу…

– Отставить!

Лейтенант Ремезов обернулся на подножке.

– Сюсюкать будем потом, выполняйте приказ.

Шофер завел мотор.

Откуда-то нарисовался запыхавшийся Санушкин – на этот раз без добычи.

Зинка вернулась с полным вещевым мешком продуктов.

Лейтенант занял место в кабине.

К школе, к месту общего сбора, успели вовремя.

Колонна машин начала движение, но по двору все еще кто-то бегал, топоча сапогами и матерясь.

Девчонки прилипли к окошку будки.

Колонна казалась бесконечной.

Мимо передвижного контрольного узла проплывали темные силуэты грузовиков и тягачей.

Не обращая внимания на тягомотное, едва уловимое следование по трассе, Зинка и Санушкин принялись за содержимое вещмешка.

При очередной вынужденной остановке в дверь будки кто-то яростно застучал кулаками.

Наташа отбросила щеколду и увидела растрепанного и ошалелого лейтенанта Ремезова.

– Во время движения соблюдать маскировку!

Лейтенант заглянул в будку, хлопнул дверью и побежал обратно в кабину.

Колона машин все никак не могла попасть в ритм нормального движения.

Мешала то грозная техника, то пехота, бредущая по обочине.

Санушкин, втихаря слопав целую банку холодной тушенки, пристроился на скатанный матрац, вытянул длинные ноги, задремал.

У девчонок от панического настроя совсем пропал аппетит.

Даже у жадной и вечно голодной Зинки.

– Санушкин, лапочка, подвинься…

Зинка разулась.

– Подвинься, тебе говорят…

24

Рядом с очередью за бананами продолжал плакать ребенок.

– Какие нынче дети пошли визгливые.

Особа повернулась к Наталье Петровне, сняла очки.

Наталья Петровна расстегнула еще одну пуговицу блузки.

Глаза особы напомнили экран телевизора, когда вдруг пропадает изображение, и ничего, кроме ряби…

25

В субботу зять смотрел футбол из-за границы, и рябь то и дело выскакивала на экран.

– Теща, вы почему-то снова перешли с упрямых фактов на ненадежные эмоции, стараясь убедить меня, что все на фронте делали честно и по уставу.

Зять оттянул майку и стал разглядывать прыщик на груди.

– Может, вас испугал мой тезис о бессмысленности вашей жизни? Успокойтесь: любая жизнь оправдана участием, пусть и едва заметным, в той войне… Четыре бесконечных года – это весомо… Но, скажете вы, после была демобилизация, поступление в горный институт, голодные белые ночи, диплом с отличием, работа в геологоуправлении до заслуженной пенсии, а кроме того, рождение дочки, правда, чуть поздновато, а также успешное накопление благ… Вроде бы не к чему придраться… А вот я считаю, что все это было по инерции… Затянувшаяся передышка… Теперь можно вернуться назад… Вам сейчас кажется, что ничего особенного нет в том, что в юности, как опаленный огнем фундамент, лежит война…

Рябь сменилась заставкой, потом замелькали футболисты, но голоса комментатора не было слышно, а лишь гул трибун.

– Возможно, я и ошибаюсь, и причины вашей рядовой, практически безрезультатной жизни лежат гораздо ближе, и они гораздо проще для понимания, но убедите меня в этом, и тогда уже я начну бояться, так как чувствую неуклонное сползание в кем-то вырытую яму… Если бы я знал, что вместе с Ольгой получу квартиру, дачу, машину и героическую тещу, то, наверное, раздумал бы жениться… Не было бы всего – и я, как нормальный человек, полжизни потратил бы на стабилизацию, которая большинству кажется счастьем… Радовался бы поэтапно своим достижениям… Выход – уехать от вас… Но, во-первых, Ольга никогда на это не пойдет, во-вторых, где найти силы начать на пустом месте, да и зачем начинать, когда результат будет такой же?..

26

Особа вернула очки на нос.

Наталья Петровна переложила сумочку в другую руку: занемели пальцы.

Как выразился зять: рядовая, безрезультатная… Но как подумаешь, что и такой могло не быть…

27

Как только рассвело, колонна машин, обтекаемая беженцами, встала на перекрестке полевых дорог.

Образовалась пробка.