Законы Рода. Том 10

Жемчужины энергии — это что-то вроде зёрен монстров, но с небольшим отличием. Они формируются внутри вазы и сохраняют свою энергию. Тот, кто отдал энергию или ману на создание этой жемчужины, может взять её и употребить в час нужды. Это первое её свойство. Кажется, ничего такого, только вот… мана принадлежит самому магу, так что не тратятся силы и время на переработку и усвоение источником этой энергии. И это выгодно отличает жемчужины от зелий маны, которые ещё и разнятся по эффективности из-за объёма и плотности энергии. Но это не всё. Стефания рассказала, что самое качественное зелье маны на сегодняшний день позволит усвоить около восьмидесяти процентов маны, содержащейся в жидкости. В то же время одна маленькая жемчужина по объёму маны превосходит пол-литровый флакон, и усваивается энергия, можно сказать, полностью, да ещё и за считаные мгновения. Очень удобно. Вот копишь месяцами шарики, а потом берёшь жемчужин пару десятков на грандиозную битву и удивляешь врага кажущимся бесконечным запасом маны.

Уже за одно лишь это свойство хотелось взять вазу, ведь жемчужины занимают намного меньше места, чем зелья. К тому же она способна не только мой эфир преобразовывать, но и энергию воителя! К слову, если кто-то другой использует жемчужину с моей энергией, то это будет для него смерти подобно. Но я, судя по всему, вполне смогу впитывать и чужеродную энергию из-за доминирующей особенности моего эфира. Просто немного сил придётся потратить на подчинение чужеродной маны или силы воителя. В любом случае мне нравится вариативность использования этих жемчужин.

Но нет добра без худа… Оказалось, что жемчужины вне вазы примерно за пару дней растают под воздействием окружающей среды, отдавая энергию в виде чистой маны обратно природе. Чистая мана, такая же, как и вокруг нас, потерявшая привязанность к создавшему жемчужину магу — это впустую потраченные силы. Для всех, кроме меня. Потому что я не страдаю от дефицита маны. Наоборот, я бы с радостью её куда-нибудь слил с пользой (фамильяры не в счёт!). И, кажется, я нашёл куда…

Для меня не проблема сожрать десяток-другой зёрен, выдуть столько же зелий маны или постоять возле фонящего осколка, вливая свой эфир в эту энергососущую вазу. И когда она будет заполнена до краёв, то можно вытряхнуть все эти жемчужины в какой-нибудь маногерметичной комнате, чтобы долго хранились. Правда, такой комнаты у меня нет… Разве что хранилище артефактов в родовой усадьбе Берестьевых подошло бы, не будь оно очень маленьким. Там и паре человек мало места будет. А я хочу сделать ход конём и устроить своим бойцам тренировку в богатой на ману среде.

Все мои боевые товарищи знают, что прорывы чаще всего случаются в изломах. И причин тут несколько, но одна из них — богатая маной среда. Да и будущим воителям такие места очень нужны. Без них они совсем ничего не смогут сделать для прорыва через грань обычного ветерана. Будут, как Маша, пять лет сидеть в Приграничье, а то и больше. И такими темпами могут и за всю жизнь не стать полноценными воителями.

В общем, решил брать вазу. Осталось дело за малым — создать герметичную тренировочную комнату, а потом запереть в ней своих соратников вместе с жемчужинами. Надо их насобирать столько, чтобы у боевых друзей и подруг прям источники задрожали от обилия маны в комнате.

— Точно ваза? Тут куча вещей, которые в разы лучше и полезнее…

— Приглянулась она мне, даже не знаю почему, — давил я довольную лыбу, крепко держа свою прелесть в руках и не желая расставаться с ней ни на миг.

Что же до экипировки, я отомстил Стефании. Хорошенько подумав, я всё же решился на вендетту и раздразнил её, примерив доспехи прямо при ней.

Оказалось, с бывшим императором, пусть ему там радостно будет рядом с великими предками, у нас практически одни мерки. Так что и облегающую тело защитную подкладку, способную спасти мага не хуже бронежилета, и внешнюю, не такую эластичную, но очень прочную и долговечную, и броню, способную выдержать шквальный огонь из пулемёта на близкой дистанции, я легко надел.

— Стой, ты куда пошёл? — остановила меня Романова.

— На выход, — с недоумением повернулся к ней.

— А телефон?

— Ах да, точно…

Я передал ей разблокированный телефон, полностью доверяя удаление фотографии. В целом это была одноразовая модель, так что увидеть там хоть что-то лишнее она не могла даже теоретически.

— Так-то лучше… — удалила Стефания порочащую её честь и достоинство фотографию и протянула мне телефон. — Больше так не делай. Любые фотографии, тем более где я обнажённая, — только с моего личного согласия.

— А что, так можно было? — удивился я.

— А ты что, вдруг заинтересовался? — хитро прищурилась она.

— Просто удивился. И многие делали такие фотографии?

Я забрал телефон и швырнул за спину. Фома словил его, не отрываясь от полюбившегося ему экспоната — бронелифчика.

— Пока что я никому не давала подобного согласия. И не дам. Тебе бы разрешила, возможно… если бы ты не вёл себя эгоистично. Теперь никакого желания нет. Даже заигрывать…