Законы Рода. Том 9

Меньше чем через сутки с момента въезда на охраняемую зону вокруг излома мы двинули обратно, и на блокпосте к нашему конвою подошёл всё тот же дежурный офицер. Кривая ухмылка, самоуверенный взгляд, чувство собственного превосходства. Он и вправду считал нас тупыми и самоуверенными.

— Боец, иди в кузов загляни, — махнул я ему рукой.

— И что я там увижу? Ваши наспех сложенные палатки? — покачал он головой.

— Нет, ты сходи, — настоял я. — Тебе же опись делать вывезенных из излома ценностей, верно? Потом в Центр Ликвидаторов передашь.

— Ты хочешь сказать, что вы закрыли излом, — с недоверием спросил он и медленно двинулся от первой в конвое машины в сторону хвоста с добычей.

— Нет, открыли новый. Давай не тупи, боец. Я тут ночевать не собираюсь. У меня ещё несколько изломов забронированных на этой неделе закрыть желательно.

— ОХРЕНЕТЬ! ПОД ЗАВЯЗКУ ЗАБИТ! СКОЛЬКО У ВАС ГРУЗОВИКОВ? — закричал другой солдат, ошарашенно глядящий на довольного Потешкина, наглаживающего полуметровый клык змеюки, полученный в качестве трофея.

Сам выбил, сам отмыл, сам теперь радуется. А то, что его чуть заживо не проглотили, — это мелочи…

— Двенадцать. Посчитать, что ли, не можешь?

— ВАШЕ БЛАГОРОДИЕ! ТОВАРИЩ МАЙОР! ТУТ БЕЗ ВАС НИКАК! — прокричал дежурный в сторону другого офицера, что лениво выбирался из БМП.

Да, всего двенадцать… А всё остальное, что не влезло в грузовики, забрал Фома. Одна змеюка бы заняла треть нашей техники.

— И всё равно я не понимаю твоей уверенности в захвате Сибири…

— О, Иннокентий Игнатьевич и об этом знает? — удивился я.

— Ну, ты не забывай, что я знаком и довольно неплохо общаюсь не только с нашим ректором, но и людьми куда более высокого полёта…

— В таком случае… Как насчёт пари? Я в одиночку и только с энергией воителя четвёртого ранга зачищаю подземелье.

— Ага, ищи дурака! Как будто я не знаю о твоей способности усиления тела. Внешне и не заметишь, что магию применил…

— Нет, даже это делать не буду. Если применю — значит, проиграл. Даю слово.

— Хм… В теории… Мне надо будет заехать в академию, взять один артефакт и нацепить на тебя измерительные приборы. Если будут колебания маны в источнике, я замечу. Хорошо, давай. Идёт! — Зажглись интересом глаза Цербера, клюнувшего на новый спор.

— Что, даже не спросите, что на кону?

— И что же?

И мои губы сами собой растянулись коварной улыбкой.

— Я хочу всего лишь одного…

От автора: А поразмышлять о том, что именно хочет от грозы зачёток наш хитрый Ярл можно в комментариях в ближайшие два дня выходных:) До встречи в понедельник:)

Глава 14

— Иннокентий Игнатьевич, что-то случилось? Что с вами? — спросила Цербера девушка из числа административных работников академии, пока тот смотрел в лист для запроса артефактов.

— Ху-у-у… — выдохнул он, нервно сжимая ручку в руке и никак не решаясь поставить подпись.

— Очкуете, Иннокентий Игнатьевич? — подначивал я.

— Да не то чтобы сильно… Просто выгоды не вижу своей. Ну, допустим, я окажусь прав… И дальше что? Тебя спасать, закрывать излом… Или даже не спасать. Ты сам его закроешь, используя магию. Прекрасно. Я прав. И что я получу взамен?

— О, вы таки решили поторговаться со мной? Ну-ка… И что же вы хотите?

— В том-то всё и дело: ничего я не хочу особо… Хочу, чтобы ты сумел сделать невозможное! А я как твой преподаватель, пусть ты и был всего на одном занятии у меня, был бы горд за тебя. И из-за этого весь спор лишается смысла.

— Ух, ну вы и загнули, наставник… Это уже ближе к философским дисциплинам.

— Да и ректор не будет в восторге, равно как и Романовы, что я академию на какой-то род променяю.

— Не какой-то, а тот, что исполнит давнюю и заветную мечту империи! И вы станете частью этой операции. Да и я не жестил. Мы спокойно договорились, что вы доучите студентов до конца семестра.

— Давай хотя бы до конца этого учебного года? — Отодвинулся от стола с заявкой на маготехническое оборудование Цербер. — И если ты провалишься, то всю добычу, полученную в изломе, пожертвуешь на нужды академии.

Цербер сверлил меня взглядом с минуту, вздохнул и добавил:

— Ладно, чёрт с тобой… Но договор сотрудничества с тобой как главой рода, если что, подписывать буду не больше чем на три года. Если за три года будут подвижки в твоих захватнических войнах, то можем разговаривать о продлении. Если ты только языком будешь чесать, то извини: я не стану тратить остаток своей жизни на неисполненные мечты юного мальчугана.

— Как скажете, Иннокентий Игнатьевич. Как скажете.

— Ты уже определился с местом твоей базы там?

— Нет. А что?

— Если меня откажутся отпускать, запрошу перевод в ближайший филиал. Раз в месяц на занятия съездить можно будет, а больше — пусть попробуют меня заставить.

— Не имею никаких возражений. С местом будем определяться чуть позже… когда закончу одно большое и важное дело.