Законы Трампа. Амбиции, эго, деньги и власть

Тем не менее Трамп по-прежнему играл роль человека, излучающего звездное сияние. На предобеденных прогулках по набережной Атлантик-Сити от «Тадж-Махала» к Plaza в сопровождении трех охранников, его и Болленбаха окружали толпы поклонников, стремящихся приблизиться к Трампу, прикоснуться к своему кумиру, переброситься с ним парой слов. И чем больше времени Болленбах проводил вместе с Трампом, тем больше он поражался его непоколебимой уверенностью в незыблемости созданной им империи. Однако новый финдиректор прекрасно понимал, что сделка с банками лишь частично решает долговые проблемы. В ней не учитывались 1,3 миллиарда за три казино, в том числе 675 миллионов по высокопроцентным ставкам за бросовые акции, которые Трамп использовал при покупке уже начатого, но «замороженного» здания «Таджа». Хотя по своей доходности «Тадж» и держал абсолютный рекорд в городе, процентные ставки по акциям оказались столь высоки, что полученных средств для следующей выплаты было явно недостаточно. Выплату предстояло провести в середине ноября, и Трамп понимал, что существует вероятность ее не осуществить.

В конце лета Трамп инициировал очередной раунд переговоров, пытаясь реструктурировать долг по «Таджу». Ему было нужно сохранить столь необходимые доллары, ради которых он вступал в переговоры даже тогда, когда вопрос уже казался исчерпанным. В офис Трампа приехал представитель инвестиционного банка Кен Моулиз, рекомендованный ему Болленбахом, который намеревался оказать помощь в реструктуризации. В случае удачи Моулиз просил 8 миллионов. «Это безумие», – ответил Трамп и предложил сократить сумму до 1 миллиона, но банкир твердо стоял на своем. После полутора часов торга, Трамп вынул из кармана монету и предложил сойтись на цене вопроса прямо сейчас. Моулиз на всякий случай убедился, что монета действительно имеет и «орла» и «решку» и подкинул ее в воздух. Далее Моулиза обуяла тревога, поскольку монета сначала упала на стол, потом отскочила на пол и опустилась рядом с Трампом. Моулиз перемахнул через столешницу, пытаясь разглядеть монету, но было поздно: Трамп уже ее поднял. «Вау! Орел! Я выиграл! – радостно объявил Трамп. – Миллион за сделку!». Годы спустя, отвечая на вопрос, действительно монета лежала «орлом» кверху, Трамп ответил с улыбкой: «Это только одному богу известно. И, думаю, еще – и мне».

Ко времени начала переговоров рыночная стоимость акций опустилась до самого низкого уровня – 33 цента за 1 доллар, поэтому большинство первоначальных владельцев постарались продать их инвесторам, специализирующимся на работе с проблемными активами. Встреча управляющего комитета держателей акций «Таджа» с Болленбахом и другими финансовыми представителями Трампа состоялась в нью-йоркской Plaza. Основное внимание этой встречи было сосредоточено на одном вопросе – какую выгоду получат держатели акций «Таджа» при понижении процентной ставки до 14 %. Все предложения с обеих сторон напоминали игру в пинг-понг, что приводило лишь к накалу страстей. За пару дней до праздника дня благодарения представители Трампа предложили еще большее понижение процентной ставки, чем было предложено в самом начале. Со своей стороны, комитет держателей с негодованием отверг подобное предложение и был готов принудить Трампа к процедуре признания банкротства. Этим вечером переговоры зашли в тупик.

Как бы там ни было, но на следующий вечер обе стороны снова вернулись в Plaza. Идея выхода из ситуации возникла у двух членов комитета держателей акций. Первым был сам председатель управляющего комитета Гигель Уайнбергер, закупивший большое количество проблемных акций для своего работодателя, корпорации Louise, вторым – финансист-миллиардер Карл Айкан. Последний, как и Трамп, родился в Квинсе и сделал себе состояние в 1980-х годах, специализируясь на инвестировании и корпоративном рейдерстве. Он владел контрольным пакетом акций авиакомпании Trans World Airlines, активы которой скупил по частям, а после чего фактически присвоил ее себе. Авиакомпания залезла в долги, Айкан считал дивиденды, за что и заработал от бывшего президента Trans World прозвище «самой большой жадины мирового масштаба».

Как и в ситуации с банкирами, Айкан и Уайнбергер справедливо рассудили, что «Тадж», как объект их инвестиций, будет сохранять свою наибольшую ценность, если им продолжит заниматься Трамп. Вытолкнув его из «Таджа» или принудив к банкротству, они лишь отпугнут огромное число игроков, начнут заниматься поисками достойной замены, а заодно снова проходить процедуру лицензирования. Другие владельцы городских казино, словно стервятники, не замедлили бы воспользоваться падением рейтинга «Таджа» и утянули бы к себе наиболее «жирных» клиентов.