Законы Трампа. Амбиции, эго, деньги и власть

Однако некоторые местные жители не разделяли подобного оптимизма и сохраняли свою позицию с твердостью, способной составить достойную конкуренцию местным прибрежным скалам. Песчаные дюны, частично перемещаемые ветрами, естественным образом не могли быть пригодны для внешнего вмешательства, и, по мнению экологов, любой крупный проект нанес бы непоправимый урон среде обитания местной фауны. Кроме того, строительство экспериментальной площадки ветряных вышек высотой с добрый Биг-Бен грозил испортить идеальный вид на океан, которым так восхищался Трамп. И, наконец, горстке местных жителей вовсе не улыбалось съезжать с насиженных мест, что им предстояло бы сделать в случае постройки гольф-курорта.

Трамп выразил сомнение в важности столь мелких проблем, но предупредил, что если осуществление проекта окажется слишком сложным, он откажется от намеченного плана. Хотя сам проект и приобрел общественную популярность, многие скептики пребывали в недоумении, задаваясь вопросом, почему Трамп решил строить поля для гольфа в местах, которые регулярно окутываются холодным туманом. «Этот план сказочно притягателен не только для нашего региона, – писал местный обозреватель. – Очевидно, он понравится и производителям теплого трикотажа. В обычной рубашке лучшие игроки в гольф с мировыми именами будут чувствовать себя так, словно их конечности отпилены северо-восточным ветром, который без остановок прилетел сюда из Арктики».

Этой же весной личный «Боинг‑727» Трампа, встречаемый оркестром волынщиков, исполняющим бессмертную Highland Laddie, и целым роем репортеров, приземлился в Абердине. Некоторым казалось странным, что, упоминая о своих корнях, Трамп все время употреблял слово «Scotch», а не «Scottish», словно он был не человек, а сорт виски. Тем не менее, местные власти носились за сыном их отечества, стараясь сделать все, чтобы облегчить путь к утверждению проекта. Совместными усилиями число ветряков было сокращено с 33 до 23, зато Трамп расширил свои планы, увеличив проектную стоимость почти до 1,5 миллиарда. Расширение заключалось в дополнительном возведении конференц-центра, жилого корпуса для сотрудников, исследовательского центра состояния травы и дерна, еще одного отеля, спа-салона, тридцати шести вилл повышенного комфорта и более тысячи жилых домиков (все это – в районе без развитой инфраструктуры). Несколько позже официальные представители Трампа пообещали открытие еще 1200 постоянных рабочих мест и нескольких тысяч на время проведения игр, местным жителям было сказано, что стоимость их недвижимости возрастет не менее чем на 20 %, а само строительство будет завершено к 2012 году.

Но уже в 2007 году местный Совет по планированию при почти равном разделении голосов отказался от проекта Трампа на основании того, что его громкие обещания не дают никаких гарантий экономического расцвета региона. Шотландский закон разрешал Трампу либо обжаловать решение в высшей инстанции, либо пересмотреть проект и снова представить его на рассмотрение местной власти. Трамп пошел другим путем, начав угрожать, что предложит свой проект соседней Ирландии. Шотландские чиновники кинулись успокаивать Трампа, уверяя, что национальное правительство рассмотрит его заявку и примет решение после проведения широких общественных слушаний.

Слушания начались в июне 2008 года, что совпало с началом экономического кризиса в США, и обвал рынка недвижимости вынудил Trump Organization отложить или вовсе отказаться от некоторых проектов. Несмотря на это, Трамп сохранил интерес к Шотландии. На пути к месту проведения слушаний он остановился на Льюисе, где родилась его мать и прожила там восемнадцать лет, пока не переехала в Нью-Йорк в поисках работы.

Это был первый визит Трампа на остров Льюиса с тех пор, как мать привозила его сюда в младенческом возрасте. Стоя около местной достопримечательности – замка Льюис – он провел пресс-конференцию, где, окруженный журналистами, был засыпан самыми разными вопросами, в частности о том, является ли этот визит случайностью или данью уважения к родным местам. За него вступилась старшая сестра Мэриэнн Трамп-Берри из Филадельфии, говоря, что их мать наверняка гордилась бы сейчас, видя Дональда здесь: «Она была бы горда тем, что он сделал, и я нахожусь здесь не из-за того, чтобы стать телезвездой, а потому, что он мой брат, которого я люблю. Я глубоко почитаю этого человека, он очень хороший и веселый».