Законы Трампа. Амбиции, эго, деньги и власть

Казалось, что социальная составляющая Висконсина должна была играть в пользу Трампа. В отличие от тех штатов, где Круз одержал победу, здесь не так сильно превалировали евангельские настроения, да и костяк электората состоял из белого пролетариата, его главной опоры. Тем не менее истории с Левандовски и Мэтью сыграли свою роль, в результате чего Круз получил 48 %, в отличие от Трампа, набравшего 35 %. Пребывающий в эйфории Круз уже произнес победную речь, однако его радость быстро рассеялась, когда советники узнали, что аналитики Fox News решительно высказались за то, что общая победа будет только за Трампом. «Высказывания Fox о поражении Круза на полдороге просто потрясали, – высказался на этот счет Джефф Роу, – мы вовсе не собирались отказываться от результатов в Висконсине».

Как бы там ни было, но результаты висконсийского голосования явились основой для радостного бурления среди республиканских консерваторов. Как говорил Трамп, «это дало им проблеск надежды». Теперь в задачу Круза входило сплочение вокруг себя тех, кто поддержал бы его кандидатуру на вторичном голосовании под девизом «против Трампа». Лавируя в хитросплетениях мнений делегатов съезда, Круз приступил к формированию большинства. Для этого у него было немало аргументов: он убедительно выиграл праймериз в Луизиане; в Северной Дакоте, известной своей идеологической независимостью, его симпатии явно обогнали по числу сторонников Трампа; в Колорадо, где голосовали не сами избиратели, а выборщики, Трамп вообще не имел ни единого шанса на победу. По правде говоря, Круз более умело играл на последнем поле «битвы титанов», хотя сам Трамп называл это «грубой фальсификацией».

В конце марта ветеран республиканской выборной кампании Джеральда Форда 1976 года Пол Манафорт встретился с Трампом на обеде, который тот давал в Мар-а-Лаго. Через общего знакомого он был представлен Трампу, обеспокоенному неопределенностью ситуации, складывающейся перед партийным съездом. Манафорт предложил Трампу свои услуги, практически дав понять, что готов составить конкуренцию Кори Левандовски. Опытный политтехнолог со стажем сразу понял, что Трамп находится на верном пути и способен преодолеть барьер в 1237 делегатов, чтобы возглавить праймериз.

В связи с этим Манафорт разработал новый план для увеличения числа делегатов и ознакомил Трампа с прогнозами. Характерная особенность этого хода заключалась в том, что Манафорт не представил Трампу никаких письменных подтверждений, предпочитая хранить свои аналитические выкладки в секрете, а просто смело озвучил журналистам предполагаемый результат. Через три дня после поражения Трампа в Висконсине Манафорт объявил, что ставит перед собой цель прочно поставить Трампа на первую строчку праймериза к середине мая. Несколько позже Трамп заявил, то никогда не сомневался в том, что возглавит список номинантов еще задолго до съезда: «Я чувствовал, что все пройдет с первого раза. Когда Круз пытался склонить делегатов ко второму голосованию, я уже знал, что это ничего не изменит, и все закончится в первом туре».

Вслед за Висконсином у Трампа началась удачная предвыборная серия, охватывающая штаты Северо-Восточного и Среднеатлантического регионов. В Нью-Йорке он следовал стратегии, предполагавшей увеличение количества «своих» делегатов за счет ключевых избирательных округов. Здесь он легко обошел Круза, глумившегося над пресловутыми «Нью-йоркскими ценностями»; Круза, «прихрамывая» и стремясь доказать свое «виртуальное присутствие», пытался догнать Кейсик. Нью-йоркский результат 19 апреля дал Трампу 60 % от 695 выборщиков, что мгновенно изменило все предполагаемые сценарии гонки.

Прогуливаясь по холлу Tramp Tower под композицию Фрэнка Синатры New York, New York, Трамп все более трезво оценивал свои политические позиции. О полной победе речи пока не шло, однако в его активах, вызывавших симпатию избирателей, числилось не так уж мало. К ним относились программные обещания об увеличении числа рабочих мест для вернувшихся эмигрантов, пересмотре условий международной торговли, блокировании перемещения американских компаний в Мексику, поддержке военных ассигнований, заботе о ветеранах, пересмотре законов о здравоохранении и общеобразовательных стандартах. В программе ни слова не говорилось о запрете въезда в страну мусульман и прочих непопулярных и спорных мерах.

Многих партийных бонз смущали поведение и внешний облик кандидата. Его ярко выраженный нарциссизм и непредсказуемость априорно заставляли некоторых конгрессменов-республиканцев дистанцироваться от возможного претендента на пост главы государства. В частных беседах Манафорт не раз заверял, что уже совсем скоро Трамп обретет образ политика, полностью соответствующий стандартам «Великой старой партии». Он настаивал, что в ходе избирательной кампании Трамп просто играет некую актерскую роль и, находясь вне ее, полностью соответствует общепринятым нормам. Однако кандидат не поддержал таких заявлений Манафорта и предпочел оставаться таким, каким его лучше знали однопартийцы. Трамп оставался Трампом.