Законы Трампа. Амбиции, эго, деньги и власть

Явных сторонников Трампа, в отличие от Тила, такие вопросы совершенно не волновали. Для них весь съезд был некой «ночью восхитительных сладостей для истинно верующих». Представитель национальной стрелковой ассоциации NRA сказал, что приход к власти Хиллари Клинтон будет означать конец правом владения огнестрельным оружием. Постепенно тема перешла уже на саму Клинтон, к которой были приклеены эпитеты «извивающаяся», «лживая» и «элитарная». На одном из вечерних заседаний съезда был показан фильм «Ужасная Хиллари», и с каждым разом поток изливаемой на нее грязи становился все более мощным, откровенно грубым и даже угрожающим. Злоба и пошлость дошли до того, что на Эвклид-авеню в Кливленде началась торговля футболками, на которой была изображена Хиллари в тюремной камере. Собравшиеся в Quicken Loans Arena были облачены в эти майки и разыгрывали судебный процесс, скандируя «Запри ее!». Роль прокурора играл Крис Кристи, заставлявший кричать пребывающую в восторге толпу «Виновна!» на каждое предъявляемое обвинение. Главные «преступления» Хиллари заключались в использовании частного сервера электронной почты во время пребывания госсекретарем, курсе на улучшение отношений с Кубой и попытке осуществления атомной сделки с Ираном. Делегат от Монтаны предложил «вздернуть Клинтон на рее», а более милосердный представитель Нью-Хэмпшира приговорил к расстрелу.

Сформированный под влиянием Ричарда Никсона в 1968 году порядок ведения съезда под лозунгом «Закон и порядок» был полностью разрушен, партийный форум превратился в телешоу, длившееся четыре вечера подряд, оставив зрителям чувство глубокой тревоги, опасности и сфальсифицированности всей выборной системы. Выступавшие говорили о США, как о стране, которая потеряла уважение за рубежом, надежду на лучшее внутри, а также находилась на милости тех, кого Трамп называл «варварскими террористами». Съезд нарисовал мрачную картину упадка общества, потерявшего свою идентичность. За исключением сцены нападок на Клинтон, делегаты верных партийцев сидели, сложа руки и покачивая головами. Это лишь подтверждало то, что речь шла вовсе не о победе на президентских выборах: они не видели пути для того, чтобы «сделать Америку снова великой».

Эмоциональный пик первого вечера пришелся на выступления американцев, пострадавших в 2012 году во время теракта в ливийском Бенгази. «Я обвиняю Хиллари Клинтон в смерти моего сына Шона, работавшего на госдеп в дипломатической миссии», – заявила Патриция Смит. Пока зрители в зале слушали трогательно речь, остальные миллионы зрителей канала Fox News развлекались телефонным разговором Трампа с ведущим Биллом О’Рейли, в чем даже республиканские политтехнологи нашли как минимум бестактность и пришли к выводу, что подобного никогда бы не могло произойти в случае лучшей организации мероприятия. Казалось, что и сам О’Рейли был несколько удивлен: «Полагаю, что это входило в часть общей стратегии Трампа».

После речи Мелании Дональд вместе в женой на короткое время вернулся обратно в Нью-Йорк. По его словам, он не испытывал слишком острого интереса к тому, «чтобы тусоваться с этими политическими типами».

Вернувшись в Нью-Йорк, он заглянул в непривычно пустой и спокойный офис, высоко вознесшийся над суетной Пятой авеню. С фотографии, стоящей на письменном столе, на него смотрел портрет Фреда. У последних трех президентов были достаточно сложные отношения со своими отцами. Клинтон и Обама не раз говорили и писали, что чувствовали себя брошенными. Их собственная решимость доказать самим себе, что чего-то стоят в жизни в сочетании с собственной харизмой помогла им вознестись к вершине власти, но им всегда не хватало в детстве полноценной любви и заботы. Джордж Буш-младший в более зрелом возрасте тоже намекал, что ему приходилось бороться с тенью своего отца, потерпевшего поражение на выборах в 1992 году, и это вызвало некоторую напряженность отношений. Все три президента, в той или иной степени несли некое бремя, наложенное собственными родителями, чего нельзя было сказать о Трампе, который говорил, что не испытывал подобных неприятностей. По большому счету, он очень редко рассказывал о своем детстве, лишь иногда упоминая, что вся жизнь его отца заключалась в бизнесе, он был очень цельным человеком и, в конечном счете, любящей и сильной личностью. Рассказы о матери он вообще сокращал до предельного минимума: «Помню, что она была тепла и красива». Похоже, что Трамп просто отгораживался от какой-то прошлой боли стеной бесконечных шоу о себе самом.