Закулисье Февраля. Масоны, заговорщики, революционеры

Разразился кризис: в 1906 году Португалия пережила две избирательных кампании. В апреле победу отпраздновала партия «возрождения», завоевав 104 из 148 мандатов. Ее лидер, премьер-министр Эрнесту Рибейру, реализовывать королевский курс отказался и ушел в отставку. За реформы согласился взяться диссидент партии «возрождения» Жуау Франку, создавший в 1901 году с единомышленниками партию «либерального возрождения». Она в кортесах располагала всего семью депутатами, почему Карлуш I в июне отправил нижнюю палату на перевыборы, которые состоялись в августе. Партия Франку получила 65 мест, Рибейру – 24, а Жозе де Каштру («прогрессистов») – 45. С последним новый премьер короля и сформировал коалицию, просуществовавшую около полугода. В мае 1907-го иссякло терпение второго системного партнера, и союз распался. Парламент в одночасье превратился в штаб антимонархической оппозиции и, естественно, был тут же распущен. Глава династии подвергся страшной травле со стороны и «прогрессистов», и «возрожденцев», не говоря о республиканцах. В итоге «тирания» августейшего реформатора закончилась расстрелом на Торговой площади Лиссабона… А спустя полтора года, в октябре 1910-го, восставший народ сверг Мануэла II, разогнал «системный» парламент и официально провозгласил Португалию республикой.

Обратим внимание, в насколько уязвимое положение вдруг угодили многие европейские монархи на рубеже столетий. Расплачивались жизнью и близорукие, и дальновидные, когда ошибались при прогнозе реакции общественного мнения. Российскому императору предстояло тоже угадать или рассчитать наиболее подходящий момент для передачи всей полноты власти парламенту, дабы сохранить династию в статусе национального символа. Да, развитие России запаздывало в сравнении с Европой в целом. Однако события на континенте влияли, и заметно, на умы русского общества, и, значит, серьезное заражение республиканской «ересью» мог спровоцировать любой более или менее крупный конфликт, прежде всего внутри российской элиты. И позиция русского царя в нем играла ключевую роль: неадекватная становилась благодатной почвой для разных новомодных заимствований.

Впрочем, и верное решение не предотвращало торжество республики, а откладывало на время. Для полной ее блокады требовалось присутствие на троне, причем постоянное, политика гениального, талантливого или, по крайней мере, толкового. Но это для наследственной монархии – утопия. Российской империи и так повезло с Александром III, политиком очень толковым. Именно его деятельность отсрочила популяризацию республиканской идеи в России почти на полтора десятилетия. Сын царя-миротворца счел себя достойным преемником отца, отчего и занялся подражанием кумиру, а не трезвой самооценкой собственных способностей. Отсюда и все беды, как семьи Романовых, так и вверенного ей государства.

Правило первородства вознесло на русский политический Олимп редкого упрямца. Даже когда предпочтительность перемен осознала родня императора, от матери и любимых дядек до юных кузенов в третьем колене, Николай II непоколебимо продолжал настаивать на незыблемости самодержавия в том виде, в каком оно сложилось при батюшке. И напрасно он жаловался на своих подданных. С ним и так российский политический класс церемонился и нянчился сверх всякой меры. Десять лет разными методами, ухищрениями, интригами и уловками пытался убедить, уговорить, внушить, склонить самонадеянного монарха к самоустранению от власти в пользу «лучших людей» России. И лишь потерпев совершенное фиаско, «неблагодарное» окружение венценосца решилось на радикальный шаг – принуждение царя к отречению.

Оппоненты Николая II не собирались рубить династию под корень. Они хотели убрать единственную преграду, мешавшую нормальному развитию страны. Убрать цивилизованно, выпроводив неадекватного человека на покой, на пенсию, вручив скипетр и корону вменяемому дуэту – малолетнему цесаревичу Алексею под опекой родного дяди, великого князя Михаила Александровича, а бразды правления – лидеру парламентского большинства. Все. Получилась бы республика по английскому образцу. Романовы исполняют представительские функции, парламентский кабинет вершит государственные дела.

Николая II не предали и не обманули. Романова-старшего пожалели. А похоже, не стоило. Когда отряд Платона Зубова задушил Павла I, Россия вздохнула с облегчением и обрела четверть века не идеального, но, в целом, позитивного царствования Александра I. Когда народовольцы взорвали Александра II, закончился период спорадических реформ и шараханий, началась, увы, короткая эпоха обдуманных преобразований Александра III. Николая II не задушили, не взорвали и не пристрелили… Как следствие, погибли ВСЕ – и главный виновник, и царская семья, и империя, и миллионы русских людей, «лучших», «худших», «средних», ВСЕХ.