Заложник №1

В половине третьего Хавьер Хуарес и два члена его экипажа подняли в воздух «Боинг-707» со взлетной полосы аэродрома в Сиэтле. Совершая полет по правилам визуального полета, они не заполняли флайт-план и, как только вышли из ограниченного летного пространства аэропорта Сиэтла, выключили ответчик. Так как самолет летел на высоте менее восемнадцати тысяч футов и ответчик у него не работал, на экране радара Управления гражданской авиации появилась просто обыкновенная отметка. Самолет взял курс на юго-восток и, достигнув озера Юта, стал медленно кружить в небе, как стервятник.

В два часа пятнадцать минут, как раз перед взлетом, Глория Каролло позвонила своему связнику в Майами. В два тридцать семь чиновник кубинской разведки в Гаване, курирующий Майами, получил ее сообщение, что операция началась. Он совершенно не представлял себе, о чем идет речь. Глория смогла сообщить только то, что ей сказали: «Боинг» вылетает на встречу с самолетом президента Соединенных Штатов, чтобы защитить его от покушения, организованного Фиделем Кастро. Но, насколько разведчику было известно, никакого заговора не существовало. Предыдущий доклад Глории он сунул в папку, чтобы проанализировать его позже, и нынешнее ее донесение отправилось туда же.

В штаб-квартире ФБР в Вашингтоне Ферд Гроссман получил аналогичный доклад от своего агента из группы «Альфа», в которую входила Глория Каролло. Реакция на это сообщение была у него такой же, как и у его противника из Гаваны. Эта группа «Альфа» вечно строила какие-то планы спасения Кубы от Кастро, а мира от коммунизма. Гроссман тоже сунул сообщение в папку.

68

Харди быстро шел по летному полю. Его немного тревожило то, что его могут опознать, наверняка ФБР снабдило наземную команду президентского самолета теми же снимками, которые оно прислало Малколму, однако Харди удалось отогнать эту мысль. Сейчас его нельзя было узнать по тем фотографиям: он не был похож ни на того мужчину из госпиталя, ни, тем более, на того парня, который двадцать лет назад поступил на службу в морскую пехоту. К карману рубашки у Харди был приколот гостевой значок, который ему вручил Малколм, а в бумажнике хранилось выглядевшее вполне официальным журналистское удостоверение на имя Тома Эмерсона. Именно это имя он использовал во время встречи с Линдгреном.

Подойдя к ограждению президентского самолета, Харди предъявил свой документ сержанту охраны.

– Полковник Линдгрен здесь? – спросил Харди. – Я пишу статью о президентском самолете, и у нас с ним намечена серия интервью, – добавил он, пока сержант тщательно изучал его удостоверение.

– Сожалею, сэр, – ответил сержант, возвращая ему удостоверение. – Полковника Линдгрена в самолете нет, и я не знаю, где он находится.

Сержант Марио Делиа был старшим среди четырех охранников, отвечающих за безопасность самолета во время его нахождения на летном поле. Сержант четыре года сопровождал правительственные рейсы и уже полтора года охранял президенский самолет. Ему нравилась эта работа, она была чистой, простой и престижной, он повидал мир и никогда особо не переутруждался. А самым приятным в этой работе было то, что во время выполнения служебных обязанностей никто не мог отдавать ему приказаний, он сам был боссом. Конечно, теоретически он был обязан подчиняться приказам президента, полковника Линдгрена и других офицеров экипажа, но на практике они видели, что он хорошо знает свое дело, и не трогали его. А больше никто не мог ему приказывать – ни генералы с адмиралами, ни конгрессмены или кинозвезды.

– Полковник Линдгрен собирался показать мне самолет, – сказал Харди.

– Сожалею, сэр, но не могу без разрешения позволить вам пройти в самолет.

– Конечно, я понимаю, – ответил Харди. – Но я бывший морской пехотинец и сумею разыскать Линдгрена.

– Боюсь, что полковник Линдгрен покинул аэропорт, сэр.

– Ох, он, наверное, забыл о нашей договоренности. Ну что же, он ведь занятой человек. – Харди достал блокнот и ручку. – Не сообщите ли мне свое имя, сержант? Я думаю, вы тут старший?

– Да, сэр. Сержант Марио Делиа, сэр. Я отвечаю за безопасность самолета во время стоянки.

– О, это интересно, – Харди сделал вид, что задумался, и что-то записал в блокнот. – Это может быть хорошей темой для моей статьи. Трудная работа? Но ведь она, должно быть, ужасно интересная.

– Да, я тоже так считаю, сэр, – трудная, но интересная.

Делиа говорил, а Харди писал в блокноте, понимая, какое впечатление это производит на людей. Видя, как Харди записывает каждое его слово, сержант начал размышлять о том, что его имя, возможно, появится в газетах, а, может быть, даже и вместе с фотографией.