Заложница Ада

Тогда какого черта так плотно сжал веки и зубы?!

— Ты в порядке? — отбрасываю прут из трясущихся рук на пол и опадаю перед ним на колени.

— Серьезно? — усмехается он, и мое сердце отпускают клещи страха. — Тебя это правда беспокоит?

— Разумеется, меня это беспокоит, — хмуро отзываюсь я.

Он тут же делает резкий рывок вперед, хватая меня за подбородок и привлекая вплотную к своему лицу:

— Почему? — горячий шепот в губы. — Почему тебя беспокоит, что будет со мной? После всего, что я причинил тебе?

— Потому что ты человек, — тихо отзываюсь я, смотря ему прямо в гипнотические глаза. Меня снова трясет, но уже не от ужаса.

— Предположим. И?

— И любой достоин помощи, сострадания… Любви.

Он так же резко отпускает меня и заходится громким, оскорбительным смехом:

— Диана, Диана, Диана… Какая же ты… Дура. Это сказки для идиотов.

— Мне жаль тебя, если ты так думаешь, — спокойно отзываюсь я, поднимаясь на ноги и шагая прочь.

— Я не отпускал тебя, — рычит он мне вслед.

— Мне нужна мазь для твоей раны, — бросаю я, не оборачиваясь. — Если, конечно, не хочешь сдохнуть от заражения.

Он хмыкает позади, и я бреду к Энже, в двух словах обрисовывая ей ситуацию.

— Эта подойдет, — она возвращается с жестяной банкой. — Завтра будет как новенький.

— Угу, — хмыкаю я и бреду обратно к лестнице.

— Диана, — кричит она мне вслед, и понижает голос до шепота, когда я оборачиваюсь. — Я недооценила тебя. Ты… Ты можешь не понимать… — она кутается в домашний халат. — Просто запомни. Нет зверя на столько дикого, чтобы он не отзывался на ласку.

Хочется рассмеяться в голос, но я не делаю этого. Просто киваю, возвращаясь обратно в гостиную. Энже говорит про зверя, но передо мной, впиваясь в глаза огнем, сидит самый настоящий дьявол. А это совершенно другая история.

Я осторожно смазывала его спину, испещренную мелкими царапинами, изучая татуировки, покрывающие тело. Это не было одной сплошной картиной, как модно на Земле. Рисунки на теле Мулцибера были хаотичны: мешанина из надписей на общемировом и мертвом языках, целых текстов на ребрах, словно взятых из книги, и рисунков, изображающих ад. Спину разрезал узор трещин, будто бы показывая, на сколько адская сущность владельца рвется наружу. Присматриваясь, я понимаю, что татуировки на самом деле закрывают ужасные шрамы, и чуть вздрагиваю, вспоминая рассказ Энже об экспериментах.

Прикладываю вату к краю самой большой раны на руке, и он не дергается, нет, только бугры мышц под гладкой кожей начинают перекатываться. Я вновь поражаюсь различию рисунков на его теле, словно любой порядок чужд ему. Только хаос, которым он расписал и свой мир, и свое тело.

Медленно вожу пальцами, обводя контуры мышц и татуировок, сама не понимая, в какой момент это превращается просто в поглаживание кожи. Будто чувствуя это, он внезапно перехватывает мое запястье, подводя к себе спереди и утягивая на колени.

— Тебе нужно отдохнуть, — задыхаюсь я, пытаясь сопротивляться.

— Поможешь мне это сделать? — обжигающий шепот на ухо, а стальная хватка притягивает еще ближе за запястье, больно сжимая кожу.

— Нет! — Хриплю я, утыкаясь ладонью в его грудь, чувствуя, как жар его тела расползается и по мне в тех местах, где мы соприкасаемся. Огонь камина жалит мою спину, и я действительно нахожусь в аду, когда его губы опускаются на мою шею, и Эм прикусывает кожу, тут же покрывающуюся мурашками.

Помимо собственной воли я издаю глухой стон, и он начинает тихонько смеяться, кладя руку на мою грудь и сминая ее жесткими пальцами.

— Скучала по мне?.. Скучала, Диана?.. — шепчет лихорадочно, и его дыхание учащается, а тело будто становится еще горячее.

Боже, дай мне сил!

— Скучала… — хриплю пересохшими губами, чувствуя, как его рука властно ныряет под мой свитер, отодвигая ткань белья и сжимая пальцами напряженный сосок. Он сам сходит с ума, прикрывая почерневшие глаза и покрывая мое лицо лихорадочными поцелуями. Его напряженная плоть упирается в меня сквозь ткань нашей одежды и я впиваюсь ногтями в его плечи, чувствуя, как начинает мучительно ныть между ног и уже знакомо перехватывает дыхание.

Я действительно скучала…

— Ты хочешь меня, или все, что я олицетворяю?.. Мм, Диана?.. — зло хрипит в шею, не переставая ласкать меня, но движения становятся грубее. — Ты течешь от той власти, что я имею, да? Не получилось с Константином, и ты решила переключиться на другого?

От внезапного, абсурдного высказывания, все марево желания растворяется. Я резко смотрю в его глаза, но вижу там только пустоту и похоть. Ярость и отчаяние расползаются по мне липкой паутиной.

— Ты это серьезно? — усмехаюсь я. — Думаешь, я могу тебя хотеть после всего, что ты со мной сделал?! После всего, что я пережила из-за тебя?! Константин на твоем фоне выглядит просто мужчиной мечты!

Я не хотела этого говорить.

Слова сами слетели с губ просто потому, что я знала, что это его заденет.

А я больше не могла гореть в этом пламени одна. Если он утягивает меня в бездну ада, то я заберу его с собой.