Заложница поневоле

Я уже должна была привыкнуть к такому отношению ко мне с его стороны, но каждый раз, когда он пытался ухаживать за мной, я терялась. Не знала, искренни ли его намерения помочь или он просто таким образом пытается откупиться.

Когда Марк вернулся с аптечкой, я сидела на прежнем месте и ждала его. К тому времени успела собраться с мыслями, и убрала трусики обратно в пакет.

— Давай руку.

Протягиваю руку Марку и он, перехватив чуть выше запястья, тянет к себе, заставляя меня нагнуться немного ближе. Оставляет аптечку на колене, закатывает рукава рубашки, и после этого бросает на меня хмурый взгляд. Когда он убирает грязный бинт, открывая рану, отворачиваюсь, жмурюсь, кусая щеку изнутри. Когда что-то холодное прикоснулось к коже, дернулась назад, и повернула голову к Марку. Он сосредоточенно обтирал кожу спиртом, при этом старался не касаться раны. У меня не получилось сидеть на месте ровно.

— Ты можешь сидеть не ерзая?

Марк поднял карие глаза и посмотрел на мое лицо. Я застыла с недовольной миной.

— Извини, — обижено буркнула.

Через двадцать минут он закончил, и отпустил мою руку. Быстро раскатала рукава, скрывая рану. К этому времени Олег и Дима вернулись. Оба выглядели чем-то довольными. Марк отошёл в сторону, когда ему позвонили. Я взяла пакеты и поднялась наверх, к себе. Не прошло и пяти минут, как за мной вошёл Марк. Он стоял на пороге, пока я рассматривала одежду, которую купил он.

— Что?

— Сейчас придёт мой друг Паша. Ты его видела в больнице.

— И?

— Говорит, что пора снимать швы, — после его слов я начала немного нервничать. Медленно села на край кровати, комкая в руках платье, что вынула из пакета. — Давай договоримся: ты будешь послушной, ничего лишнего не говоришь при нем, а взамен я позволю тебе выйти на улицу. Но только со мной, — серьёзно сказал он, не двигаясь с места.

— Почему я должна тебе верить?

— Ничего страшного не будет, даже если ты не будешь послушной. Павел и так знает о тебе, и он мой друг, — добивает он, рассеивая все иллюзии и планы в прах. — А ты, видимо, не хочешь прогуляться на улице.

Его слова бьют точно по больному. Он знает, что делает и говорит. Марк отлично знает, как надавить на меня, чтобы я была послушной и делала так, как нужно ему.

— Это все?

Марк без слов понял, что не оставил мне выбора.

— Что делаешь?

Он отталкивается от стены и идёт ко мне. Вместо ответа трясу в воздухе платьем, зажатым в руке. Он не садится рядом и не подходит близко, как делает это иногда. Остановившись рядом с шкафом, обколотился о него спиной, скрестив руки над груди.

— Думаю, что надеть. Выбор, конечно, не велик, но все же. У тебя найдётся шампунь?

— Для чего?

— А для чего обычно пользуются шампунем? Хочу вымыть волосы, они уже загрязнились, — я не знала, как попросить у него помощи. Я ведь помнила, что мне нельзя пока принимать душ, но никто не говорил, что нельзя вымыть голову.

— Сейчас принесу.

Марк вернулся через несколько минут, в руках он держал бутылку шампуня.

— Спасибо.

Я протянула руку, чтобы забрать вещь, но Марк прошел мимо меня и направился в соседнюю комнату, где расположен душ. Я ничего не говорила, в душе была благодарна вселенной, что не дала мне попросить его о помощи. Не думаю, что смогла бы о чем-то его попросить. Поэтому без слов пошла за ним.

Пока Марк настраивал воду, я распустила волосы, расчесала пальцами.

— Все, иди сюда.

В комнате были и джакузи, и душ. Я могла сидеть перед джакузи, и не бояться, что могу испачкаться. И так в каждой комнате?

— Горячо! — почему-то улыбнулась, когда Марк испугался.

— А теперь? Вроде нормально.

— Да.

Я полулежала, сцепив пальцы в замок, и наслаждалась, пока Марк своими длинными пальцами массировал мне кожу головы, смывая таким образом остатки пены. На губах играла лёгкая улыбка и я чувствовала умиротворенность. Будто все должно быть так, но это все неправильно! Я не должна наслаждаться и чувствовать себя хорошо рядом с ним. Но я ничего не могла сделать с собой. С этими чувствами. Хоть разум понимает это, но сердце… Боже, лишь бы я не привыкла к нему.

Я прикрыла глаза, пытаясь думать правильно, но в голове было пусто. Никаких мыслей. Даже плохих. Это пугало меня, но я не принимала этот страх как что-то серьёзное. Я была безмятежна, а такое со мной редко случалось. В такие моменты я забывала про свой страх и меня не волновало происходящее. Неужели и сейчас я оказалась в такой ситуации, что не могу понять себя?

Марк выключил воду, замотал мои длинные волосы в полотенце и начал их вытирать. Теперь я сидела спиной к нему, теребя в руках рубашку. Передо мной полстены занимало зеркало, и мне было отлично видно Марка. И пока он тщательно высушивал волосы, я разглядывала его. Знаю, это неправильно, но оторвать взгляд не могла. Было в нем что-то, что притягивало мое внимание. Было бы разумно и правильно самой закончить процедуру, поэтому попросила:

— Позволь, я сама сделаю.