Залпы с берега

Комендантом нового сектора стал полковник Владимир Тимофеевич Румянцев, начальником штаба - подполковник Евгений Митрофанович Вержбицкий, начальником политотдела - подполковник Григорий Федорович Гош и начальником артиллерии подполковник Анатолий Иванович Берг.

Формировать дивизион я начал 2 августа, получив соответствующий приказ коменданта сектора. Не разлучала меня служба с Владимиром Тимофеевичем! И я очень был этому рад.

Настоящей боевой частью мы стали после того, как прибыли все три батареи, входившие в состав дивизиона: 341, 380 и 156-я. Первой из них командовал капитаи Василий Васильевич Симакин, второй - капитан Викентий Кононович Шалаев и третьей - капитан Борис Дмитриевич Прокопенко. И батареи, и их командиры прошли славный боевой путь, отличились во многих огневых поединках.

341-я батарея начала свое существование с июля 1941 года - после сформирования она была установлена в районе деревни Устье и поначалу входила в состав форта Серая Лошадь. Здесь она отлично зарекомендовала себя в сентябрьских боях. Под обстрелом и бомбовыми ударами артиллеристы по 10 - 12 раз в день открывали огонь по врагу. На их счету было 3 уничтоженные батареи, свыше 600 автомашин, до 40 огневых точек, дзотов и блиндажей. В ста случаях они подавляли неприятельские батареи.

В конце июня 1944 года 341-ю батарею передислоцировали под Койвисто. Стоя здесь, она принимала участие в освобождении Бьёркского архипелага. Огневые схватки, которые довелось ей там вести, отличались крайней ожесточенностью. После того как острова были очищены от врага, батарею перевели под Нарву, где она в течение месяца обеспечивала тральные работы наших кораблей. Оттуда, получив новые 127-миллиметровые орудия, она и прибыла к нам на форт.

380-я батарея имела на вооружении 130-миллиметровые пушки. В бои она вступила, находясь в районе Шлиссельбургской крепости. В начале сорок второго года ее переместили на берег Ладожского озера, под деревню Кокорево. Отсюда стотридцатки помогали огнем действию наших частей под Синявином, участвовали в прикрытии знаменитой Дороги жизни. Особенно отличились береговые артиллеристы в дни прорыва Ленинградской блокады. Только в первый день этих боев каждое орудие за три с четвертью часа выпустило по 300 снарядов.

На Красную Горку батарея прибыла в конце июля, кажется, еще до выхода приказа о создании 314-го дивизиона.

156-я батарея, несмотря на свой малый калибр - 45 миллиметров, тоже была закаленным в боях коллективом. Она входила в систему противокатерной обороны Кронштадта. Но, как известно, вражеские корабли и катера не приближались к морским крепостям, и батарее пришлось изменить свою "главную специальность": она завоевала добрую славу, отражая вражеские воздушные налеты. Ее огнем было сбито несколько фашистских самолетов.

Вот этим батареям и предстояло занять свое место на острове Аэгна.

В конце сентября первая группа артиллеристов нашего дивизиона прибыла в только что освобожденный Таллин.

Навстречу нам шли люди - в одиночку и группами, с узлами и чемоданами. Некоторые везли свой багаж на ручных тележках, другие на подводах. Это возвращались в город жители, скрывавшиеся от фашистов в лесах и окрестных хуторах. Встречали нас приветливо, радушно.

Вскоре дорога привела нас к речному берегу, следы шин на котором говорили, что машины здесь переправлялись вброд. Но река адесь была довольно широкой и казалась достаточно глубокой, так что мы не решались сразу же рискнуть на переправу. На счастье, к нам подошел седобородый старик, который, оказалось, достаточно хорошо владел русским языкам.

- Можно ли здесь переехать реку вброд? - первым дедом поинтересовались мы.

- Да" можно, - ответил он. - Несколько дней тому назад я видел, как немцы с той стороны удирали на автомашинах.

Для верности водитель краснофлотец Осипов, вооружившись палкой, измерил глубину и плотность грунта. Эти исследования удовлетворили eго. После этого мы на полном газу проскочили на ту сторону реки/ Через несколько минут мы уже катили по приморскому шоссе к деревне Рахунеме.

Эта большая деревня на два километра растянулась вдоль Большого таллинского рейда. Ее деревянные дома с железными и тесовыми крышами стояли в беспорядке далеко друг от друга, за добротными оградами. Сначала нам показалось, что деревня покинута жителями. Но потом мы заметили, что из-за оконных занавесок за каждым нашим движением следили десятка глаз.

Деревня была рыбацкой. Об этом свидетельствовали небольшие пирсы со стоявшими около них катерами, слипы и приспособления для сушки сетей. Мы подошли к одному из причалов. Отсюда хорошо был виден остров Аэгна - конечная цель нашего путешествия. Только вот как добраться туда?

Пока мы стояли в раздумье, из ближайшего дома вышел рослый мужчина средних лет и направился к нам. Поздоровался на чистом русском языке.

- Майор Мельников, - протянул я ему руку.

- Константин Иванович Лехпу, - отрекомендовался он.