Замес

Облегчение развязало Эриху язык, но про свой страх после ухода Тимми он рассказывать не стал. Вместо этого всю дорогу пересказывал увиденное в новостях, причем так, будто травил страшилки. Силовики досматривают порты, поезда, транспорты на орбиту и до Луны. За сегодня восемнадцать убитых, и где-то втрое больше задержанных. Новости по всему миру разошлись, а то и дальше. Одна дамочка с самого Марса битый час болтала об истории земных полицейских государств. Разве не круто? Аж на Марсе говорят про то, что у нас тут в Балтиморе творится прямо сейчас. Мы везде.

Тимми слушал, время от времени вставлял слово-другое, но в целом молча шел, а когда дошли до воды, стал молча грести. Керамические весла падали в темную воду и поднимались. Эрих стучал пальцами по похищенной деке, ему не терпелось скорее подключиться к сети и посмотреть, что еще случилось после их ухода из кофейни. Что связь с сетью имела хоть какое-то отношение к безопасности, было не более чем иллюзией, и Эрих это наполовину понимал. Но только наполовину.

Тимми вытащил лодку на берег маленького острова и пошагал к развалинам, где горел свет. У химической плитки сидела пожилая женщина и что-то помешивала в маленькой жестяной банке. Аромат чая перебивал запах соленой воды и гниющих медуз. Женщина подняла взгляд. Лицо ее походило на маску, макияж был положен столь безупречно, что женщина, казалось, явилась прямиком из зловещей долины.

— Я у тебя чай нашла. Надеюсь, ты не против?

— Само собой, — ответил Тимми, не сбавляя шага. — Давай сюда, Эрих. Помогу устроиться.

Через дверной проем без дверей они прошли в маленькую комнату. Тут было еще неуютнее, чем в той, с женщиной. От ковра на полу остались лишь следы клея. По стене ползла черная плесень, очертаниями похожая на ветвистое дерево. Тимми положил деку на пол. Кулаки его почернели от запекшейся крови.

— Сигнал здесь получится поймать? — спросил он.

— Должно. Может, с утра попробуем как-нибудь мощность увеличить.

— Ага, ладно. Что-нибудь придумаем. Короче, вот твоя комната, так? Вон та, — Тимми ткнул пальцем в освещенный проем, — ее. Она просит зайти, можешь зайти. Но просит уйти — уходишь, хорошо?

— Да конечно. Само собой. Господи, Тимми. Твой дом — твои порядки, ты чего. — Эрих улыбнулся, надеясь, что выходит убедительно. — Мы ж с тобой всегда друг друга уважали, разве нет? Но вот если честно, она кто? Мама твоя?

Тимми словно не услышал.

— Пойду посплю, утром надо сгонять туда-сюда, нарыть еды и посмотреть, что там у него.

У Эриха похолодело внутри.

— С Бертоном хочешь поговорить?

— Естественно. Если найду. У него-то должен быть план, да?

— Да, — сказал Эрих. — Конечно.

Он включил деку, пробежался по настройкам и подключил сеть. Сигнал был не очень, но и не ужасный. Пару раз случалось работать в подвальных халупах, где и того не было. Эрих открыл ленту, все в том же пассивном режиме. Кроме экрана комнату ничего не освещало. Эрих замерз, но не жаловался. Тимми встал, потянулся, с какой-то отстраненной печалью оглядел ободранные кулаки и пошел к свету, к пожилой женщине.

— Слушай, мы же друзья? — спросил Эрих.

Тимми обернулся.

— Конечно.

— Всегда присмотрим друг за другом, ты да я.

— Не всегда. — Тимми пожал плечами. — Но когда можем, да.

— Не рассказывай ему, где я, ладно?

* * *

Расправы безопасников, как чума, подчинялись естественному течению. Подъем и спад. С каким бы остервенением силовики ни лютовали на пике, ужас не мог длиться вечно. Бертон и все его лейтенанты это понимали, и планы строили в соответствии. Бертон скакал с одной тайной квартиры на другую, играл с силовиками в прятки. В первую ночь, пока Эрих и Лидия лежали каждый в своей комнате на маленьком острове, а Тимми пытался найти хоть кого-то из организации и отчитаться, Бертон спал с женщиной по имени Эди на чердаке над складом. Поутру он переехал в кладовую на задах медицинской клиники, запер дверь и поднял неотслеживаемое соединение, чтобы пообщаться со своими людьми относительно безопасно. Мелкая Коул закрыла все свои дома, убрала подальше книги, спрятала месячный запас дури и на автобусе сорвалась в Вермонт, побыть с матерью, пока пыль не уляжется. Эстра остался в городе, бегал с места на место, как Бертон. Рэгмен и Сирано пропали, но тревожиться было пока рановато. Их, по крайней мере, в новостях не показали. В отличие от Льева и Симонсона.