Заметки человека, почти пережившего апокалипсис

Вот его мы и потеряли. То есть как потеряли…

Он отлетел в сторону – то ли из наших кто-то в пылу драки оттолкнул, то ли отморозки эти поучаствовали, теперь не разберёшь. Да и не надо. Значит, девчонки визжат, вояки растворяются вместе с пукалками и недотанками, Миха кровь с морды стирает – чтобы видеть, куда бежать.

А к Стасяну одна из этих… фигур подвалила. Наклонилась над ним. Видно – женщина. Он башку приподнял, руку к ней тянет, а рука, мать твою… тает. Рассыпается, и втягивается пикселями в эту бабу или хрен пойми что.

Поняли, да? Да ладно, мы тоже не сразу вкурили. Сильно после дошло. Миха версию выдвинул – логичную. За неимением лучшего решили пока от неё плясать. Может, подтвердится, может и нет…

Версия такая

Природа-мачеха нам, дитям своим зарвавшимся, естественный отбор задним числом вернула. Что, не верите? А вы прикиньте – у Стасяна шансов выжить без медицинских достижений-то не было. А не было – значит, по мнению природы, нами вплотную занявшейся, и не фиг небо коптить. Ёпт… Да знаю, что несправедливо! Говорю же – Стасян один из тех был, на которых вера в что, что не все люди сволочи и держалась…

Нюансик. Миха нам его для размышлений подкинул, когда мы над его версией ржать начали. Когда отчаливать решили и банду собирали – не всех нашли. Не нашли: Анькину подругу-соседку (у той ДЦП), Игорька (который с пороком сердца родился). Бабки Лизкиной не было. А куда, ёпт, она могла деваться с четвёртого этажа в инвалидной коляске, а? Ночью? У неё диабет был – ногу отняли, но ни хрена не помогло. Дед Лизкин с нами. Это старый хрен, но крепкий. Даже парацетамол не признаёт, хотя из самого уже песок сыплется. Сейчас морда даже довольная – притомился, видать, за своей благоверной ухаживать.

Что мы должны были подумать, а?

Хотя не радует, конечно. Не по-человечески это как-то. Безнравственно, что ли… Но я про нравственные критерии природы ничего не слышал. Про выживание там, про естественный отбор и всё такое – это да. Про жестокость, оправданную потребностью выжить – тоже. А про нравственность и доброту – это уже наше, людское. И то, по правде сказать – выборочно мы как-то к этому подходили. Сами ж знаете, мы поорать больше. Побороться за свои правды и по потребительству… Чёрт… Стасяна жалко.

Блин… Ну да, моей матери тоже нет с нами, но по другой причине. Собственно, на Урал я из-за неё и хотел… Не, не готов я об этом говорить. Не. Хо. Чу. Потом. А может, и не придётся.

За Аньку боюсь. Она у меня это… беременная малость. Ну да, знаю – не вовремя. Только другого боюсь. Этих самых призрачных блюстителей естественного отбора. Анька… Она маленькая, понимаете? Ей сразу, два месяца назад врачиха на приёме сказала: кесарить. Таз узкий, говорит, сама не сможешь. И что теперь, а? Не может естественно – значит, получается, бракованная? Ждать, когда за ней придут? Сама-то молчит на эту тему, но психует. За кем-то сразу пришли, за Стасяном вот позже… А ей когда ждать, а?

Не получилось у нас далеко ушагать

На следующий же день очередная херня за поворотом ждала. Мужики и дамы, буду подыскивать место для прижизненного памятника своему корешу Михе. За прозорливость и способность предвидеть непредвиденное. Если бы не Миха – не марал бы я сейчас страницы тетрадки своими каракулями. Преувеличиваю? Да ни хрена. Просто вы ещё не в курсе, что было…

Часть 4. В любой непонятной ситуации – ищи виноватого

Пылим мы себе по дороге. Сверху – купол неба бескрайнего, вокруг, куда ни глянь – апокалипсис красоты неописуемой, Краснодар – где-то впереди и чуток левее. Геолокацию включать не на чем, а ОБЖ я прогуливал. И не один я. Иначе кто-нибудь да сообразил бы, что скоропортящуюся жрачку в рюкзаки прессовать и по жаре тащить – так себе идея. Ещё хуже – въевшееся в мозг знание, что питьевой воды вокруг – пей, не захлёбывайся.

Анька крепилась как могла, а потом села на задницу посреди дороги и включила ультразвук. Любит она такое, это да. Я-то знаю – лучше переждать в укромном месте, где связь не ловит, а Миха – не настолько в отношении моей девушки просветлённый. Успокоить решил. Водой поделиться.

Ох, и взвилась же она

Так сразу и не скажешь, что дама в интересном положении и вроде как беречь себя должна. Орёт, на Миху наскакивает, пощёчину ему, бедолаге, влепила. Я аж занервничал – щас как потянутся ручейки, всё в себя втягивающие… Возьмут да аннигилируют моего наследника заодно с орущей Анькой, не поморщатся… Не, вроде спокойно.

Миха у неё виноват, оказывается. Что топаем пешком. Дебил он эдакий – там танки разъезжают, пустых машин до хера, выбирай-не хочу. А он, монстр и антихрист, пехом беременную двигаться принудил. Осуждаем.

Миха стоит, руки опустил, от Анькиного маникюра обломанного уворачивается. Не возражает – сам не уверен, что прав, сечёте? Только повезло ему. А тем, кто…