Заметки о Гитлере

Самоубийство Гитлера, когда оно действительно произошло, поэтому не вызвало особого удивления, оно было отмечено как нечто почти само собой разумеющееся, и не потому, что самоубийство ответственных лиц после проигранной войны повсеместно было само собой разумеющимся: таковыми они ни в коем случае не являются, они даже чрезвычайно редки. Оно выглядело само собой разумеющимся, поскольку в ретроспективе жизнь Гитлера с самого начала казалась нацеленной на это. Личная жизнь Гитлера была слишком пустой, чтобы в случае неудачи стоило сохранять её, а его политическая жизнь почти с самого начала была под лозунгом «Всё или Ничего». После того, как вышло Ничего, самоубийство вышло само по себе. Специфическое мужество, которое принадлежит к самоубийству, было у Гитлера всегда, и если задать самому себе вопрос — всегда считали его на это способным. Поэтому примечательным образом за самоубийство Гитлера едва ли на него кто–то обиделся: оно подействовало слишком естественно.

Что подействовало неестественно и как неловкое нарушение стиля, это то, что он свою возлюбленную, которая в жизни для него мало значила, забрал с собой в смерть, причем еще своеобразно обывательским, эффектным жестом приватно женился на ней в последние двадцать четыре часа. И что к его счастью лишь гораздо позже стало известно — ведь за это на него по праву очень

бы обиделись — было то, что он и Германию, или что от нее оставалось, пытался взять с собой в смерть. Об этом, и о его отношении к Германии вообще, речь будет идти в последней главе под названием «Предательство».

Пока же мы хотим поближе посмотреть на выдающиеся достижения Гитлера и его поразительные для современников успехи. Ведь и те, и другие у него несомненно были.

ДОСТИЖЕНИЯ

В первые шесть лет своего двенадцатилетнего правления Гитлер поразил друзей и недругов целым рядом достижений, которых от него до этого никто не ожидал. Это были те достижения, которые тогда его противников — в 1933 году ими были еще большинство немцев — привели в замешательство и внутренне их обезоружили, и которые среди старого поколения и сегодня еще создают ему определенное негласное реноме.

Прежде у Гитлера была только слава демагога. Его достижения в качестве публичного оратора и гипнотизера масс, разумеется, всегда были неоспоримы, и в кризисные годы, достигшие наивысшей точки в 1930–1932, они сделали его самым серьезным претендентом на власть. Но едва ли кто–то ожидал, что он, попав во власть, покажет себя на деле пригодным для неё. Управлять, говорили люди, это все–таки нечто иное, чем речи произносить. И еще бросалось в глаза, что Гитлер в своих речах, в которых он безмерно поносил правительство, требовал всей власти для себя и для своей партии и беззаботно поддакивал недовольным всех направлений о противоречиях, ни разу не сделал ни одного конкретного предложения о том, что следует сделать против экономического кризиса и безработицы — забот, которые тогда довлели над всеми. Тухольский говорил от лица многих, когда писал: «Этого человека вовсе не существует; есть только шум, который он производит». И тем сильнее была психологическая ответная реакция, когда этот человек после 1933 года проявил себя как чрезвычайно энергичный, изобретательный и эффективный руководитель.