Заметки о любви

Она словно наэлектризована. Может, это из-за Хьюго. А может, и нет. Может, все дело в том, что она уехала от родителей, что теперь она сама по себе, или в том, что она едет в колледж – слишком много перемен сразу. А может, дело в поезде и восторге от того, что ее несет через страну, как перекати-поле. И вот здесь, в ночной темноте, их непринужденный разговор и мелодичный акцент Хьюго наполняют ее неожиданной радостью от всего происходящего.

Спустя несколько минут Мэй решает проверить, уснул Хьюго или нет.

– Слушай, так тот колледж… – начинает она, и на долгое время повисает тишина.

– Да, – наконец отвечает он. – Университет Суррея.

– Он выдал гранты на обучение всем шести?

– Это не совсем университет, а один богатый мужик, который когда-то там учился.

– Серьезно? – удивленно спрашивает Мэй. – Он вот так просто взял и отстегнул вам целую кучу денег?

– Ну, он умер несколько лет назад, и технически деньги перешли университету. К тому же у нас все равно должны быть хорошие оценки. А так да. Тот богатей решил, что для университета это станет отличной рекламой. Что действительно правда. По существу, мы получаем бесплатное образование, а они – право выставлять нас напоказ.

– Бывают сделки и похуже, – говорит Мэй.

Хьюго вздыхает.

– Знаю. Просто в этом все и дело. Только кретин захочет отказаться от такого, верно?

– Кретин, который хочет чего-то другого?

– А я говорил, что университет находится в том же городе, где мы живем?

– Уф! Правда?

– И я, похоже, единственный, кому это не очень нравится. Я люблю своих братьев и сестер. Честно. Они мои лучшие друзья, и мне сложно представить свою жизнь без них – это как если бы я лишился одной руки. Вернее, пяти рук.

– Не многовато?

– И так было спланировано с самого нашего рождения. В буквальном смысле. Я думал, что меня это не напрягает, но потом мои одноклассники начали говорить о том, кто куда уезжает учиться, и Маргарет… – Хьюго обрывает фразу. – Она собирается в Стэнфорд. Она будет встречаться с новыми людьми, ее ждет множество увлекательных вещей, а я в это время буду торчать дома, в полутора километрах от своей школы, в окружении своих братьев и сестер, словно в моей жизни ничего не поменялось.

– А ты думал о том, чтобы не поступать туда?

– А как? – спрашивает Хьюго. – Мы не можем себе позволить платить за обучение.

– Ведь можно взять кредит?

– Я не могу…. – Он в отчаянии умолкает. – Я не могу вот так просто взять и бросить их. Это не про нас. Мы одно целое.

– Но так не будет продолжаться вечно, – говорит Мэй.

Какое-то время Хьюго молчит.

– У тебя есть братья или сестры?

– Нет, – отвечает Мэй, качая головой, хотя он все равно ее не видит. – Я единственный ребенок.

– Тогда ты не поймешь. Все не так просто.

«Может быть», – думает девушка. Но они с папой, па и бабулей тоже всегда были единым целым. И все же она уехала от них, потому что пришло время. И потому что ее мечты были слишком большими, чтобы воплотить их дома. Похоже, проблема Хьюго не в том, что он не сможет вынести расставания со своей семьей, а в том, что он пока не может решить, в каком направлении ему идти.

– Многое в нашей жизни проще, чем кажется, – говорит Мэй вслух. – Решиться на что-то – вот что сложно.

– Наверное, – вздохнув, отвечает Хьюго. – Но не все могут быть бесстрашными режиссерами, которые сломя голову несутся в стадо коров. Ну, или кто за какими мечтами гоняется.

Она улыбается.

– А что, почему бы и нет?

– Начнем с того, что я даже не знаю, о чем мечтаю. Пока что я чувствую себя… не в своей тарелке. И мне очень хочется заняться чем-то, понимаешь? Чем-то новым.

Проходит несколько секунд, и Мэй поднимает глаза на полку над своей головой.

– Хьюго?

– Да?

– А кто сказал, что это не может быть мечтой?

Хьюго

Хьюго просыпается от того, что поезд перестал двигаться. Моргая, он смотрит в потолок, находящийся в опасной близости от его лица. Снизу раздается царапанье ручки о бумагу, и парню требуется некоторое время, чтобы понять, где он находится.

Он отодвигает занавеску рядом с кроватью и зажмуривается от полившегося в окно света. За стеклом виднеется табличка с надписью: «Толедо». Рядом с окном стоит мужчина из купе в другом конце коридора и курит сигарету. Его сонные глаза почти закрыты полями ковбойской шляпы. Раннее утро, еще даже нет шести, и небо освещают рассветные всполохи. Хьюго снова ложится на спину.

– Мэй?

– Доброе утро.

Хьюго проводит пальцем по волнистой линии, которую кто-то нарисовал на потолке и которая, похоже, никуда не ведет. Может, это карта. Или их маршрут. А может, просто линия.

– Где находится Толедо?

– В штате Огайо.

– А что случилось с Пенсильванией?

– Она на своем месте. Просто мы ее проспали.

Повисает молчание, и снова раздается царапанье ручки.

– Что ты пишешь?

– Да так, делаю заметки.