Замирая от счастья

– И еще наш кот. Рыжик! – доверительно и безупречно попадая в тон отцу сообщила Нестерову Маша.

– Вам, наверное, весело с ним. – Сам стараясь казаться веселым, предположил Нестеров.

– Да, неплохо, – подтвердил Губкин.

– А у нас в картофелехранилище тоже живет кот. Он совершенно черный. – Бездетный Нестеров испытывал странное чувство, когда разговаривал с детьми.

– Ему же там холодно, – предположила Маша, но в голубых ее глазах не отразилось больше ничего.

– Он там на работе. Мышей ловит, – уточнил Илья Ильич и взял у дочери пустую чашку. – Если ты допила – пойдем.

– До свидания! – сделала ручкой Маша Нестерову.

– Мое почтение, – тот вежливо поклонился в ответ.

– Надеюсь, набоковского носочка у тебя не будет?

Ната не заметила, как Димка вышел из ванной и встал у нее за спиной с полотенцем на шее.

– Не будет. Это у меня не про Лолиту.

– Ну, слава богу. Теперь засну спокойно! – съехидничал муж. – С другой стороны – может, и зря. Педофилия – это модно. – Он бросил полотенце на спинку стула. – А Темка так и не позвонил?

– Нет, – Ната уже с тревогой взглянула на часы. – Почти двенадцать. – Она взяла в руки свой телефон. И тут раздался звонок – знакомая мелодия на мужнином айфоне.

– Он. – Димка нажал кнопку ответа. – Тем? Ты где пропадаешь?

Потом Димка вдруг вышел в коридор, Ната подождала немного и тоже вышла за ним, но муж отвернулся так, чтобы она не могла разобрать слов. Сын долго говорил, а муж слушал.

– Что случилось? – Ната уже подскочила к мужу, схватилась за его руку, пытаясь повернуть ее к себе вместе с телефоном, но муж не давал. Ната только ощутила, как затвердели вдруг его мышцы на плече.

Наконец Димка сказал:

– Ты сам-то в порядке?

В черную пустоту улетел куда-то рассказ. Илья Ильич, Нестеров, Маша, оба кота и Прасковья Степановна вдруг завертелись в круговороте возникшей тревоги и вихрем вылетели из Натиной головы.

– Дим! Что случилось?

Муж опустил телефон, повернулся к Нате и сказал:

– Темка попал в ДТП. Говорит, что машина разбита, но он вроде не виноват. Ждет гаишников.

– Он жив?

– А кто это, по-твоему, говорит? – Димка смотрел на нее свирепо, но быстро смягчился: – Жив. И даже вроде адекватен.

Ната выхватила телефон:

– Тема! Мы сейчас с папой приедем! Ты только никуда не уходи!

– Куда я уйду?! – Голос у сына был раздраженный, но и виноватый. – Я тут уже второй час сижу, гаишники все не едут. – Он вдруг заговорил тоном повыше, как маленький: – Мам! Если вы приедете, захватите с собой деньги. Эвакуатор придется вызывать…

– Господи, конечно, возьмем. Ты лучше скажи – ты сам не пострадал?

Темка будто замялся.

– Вроде нет. Я вообще ничего не помню. Слышал удар только – и все… Мам, я даже не видел, откуда он выскочил!

Дима отобрал у нее телефон.

– Тема, вторая машина какая?

Ната уже рылась в своей сумке, доставая кошелек.

– Дим, собирайся!

Муж включил теперь громкую связь, и она хорошо слышала, как сын сказал:

– Пап, ты маму с собой не бери. Она расстроится…

Муж ответил:

– Ладно, решим, – и отключился. И тут сразу вспомнил: – У меня же колесо спустило.

Ната спросила:

– Это далеко?

– Прилично.

– Возьми такси. Еще не хватало, чтобы вы там застряли ночью.

Димка прошелся в раздумье в кухню и обратно.

– Нет. Заеду в шиномонтаж. Если гаишники приедут, пускай Артем с ними сам и начинает. Получит опыт. Это у него в первый раз. Как с девушкой.

Ната поморщилась.

– Фу!! Давай иди уже!

Муж взял у нее деньги, накинул куртку, и Ната увидела, как за ним захлопнулась дверь.

Жалко машину. Ната снова села за стол, потерла лицо. Ладно, хоть Тема не пострадал. Выплатят ли страховку? Нужно было ей для надежности ехать с ним! Она вздохнула. Оба бы озлились, что она вмешивается в мужские дела. С другой стороны, пускай хоть по этому поводу пообщаются, а то «Как дела?» – «Нормально». И разошлись по комнатам. Один в Фейсбуке, другой в Инстаграме. Что ж… ей остается только ждать. На чем она остановилась? Ага, на Губкине.

В картофелехранилище температура поддерживалась даже более стабильно, чем во всем институте. Когда угля не хватало, некоторые помещения учебного корпуса отключали от котельной. В подвале же и в мирное время всегда было прохладно – не меньше плюс единицы, не больше плюс трех. Теперь же, во избежание сбоев и поломок, температуру держали плюс три – плюс четыре. А вот верхнего света теперь в подвале не было вообще. Пользовались керосиновыми лампами и свечами. Нестеров приходил, когда уже было темно, ставил зажженную свечу в банку и при ее колеблющемся свете надевал чистую телогрейку, поверх синие нарукавники, сатиновый фартук и шерстяные перчатки со специальными хлопковыми нашивками на пальцах, чтобы можно было отпарывать и стирать. Такую конструкцию придумала Прасковья Степановна, сама связала и сшила. Такие же, только другого цвета, подарила она и Илье Ильичу. Губкин приходил чуть позже, зажигал керосиновый фонарь, и они приступали к работе.