Замкнутый круг

— Вот видишь, Дибич! Пустой недостроенный дом и три пары ненужных свидетелей. Завтра у тебя было бы шесть свеженьких трупов! Звони, Дибич, своим хлопцам. Первая встреча через два часа. Никак нам нельзя этого Черниса упустить.

* * *

Дибич сразу начал бурную деятельность. Он стал звонить, докладывать, убеждать. Посреди ночи он достал автобус с бойцами ОМОН и около десяти оперативников.

Но потом генерал немного поостыл.

— Взять-то мы его возьмем. Но он иностранец! Что мы ему предъявим? Ну, узнал Чернис об этом чертовом чемодане, заинтересовался, приехал, хотел купить, спрашивал у всех. А где доказательства, что он убил.

— Ты возьми его сначала, а доказательства будут! Ну, есть у меня, Дибич, доказательства.

У юриста Рубина оказалась очень симпатичная и понятливая секретарша. Поскольку этот Чернис, которого она знала, как Ван Блейка, был у них три раза, то она помогла Савенкову составить его фоторобот.

А позавчера старушки, что у того подъезда всегда сидят, опознали этого жителя Амстердама. Они сказали, что этот тип вышел из подъезда Горюновой через несколько минут после Назарова.

Опознание гражданками у дома — это уже прямая и явная улика! Но Савенков намекнул, что у него есть и другие…

В этот момент Фокин, как школьник в классе, робко поднял вверх левую руку, поскольку правая была все еще в наручнике:

— А можно мне предложить вариант. Я поеду с вами на задержание и сам этого Черниса скручу! Вы согласны, товарищ Савенков?

— Верно, Дибич! Давай возьмем с собой главного редактора. А он потом статью напишет, как лично задерживал убийцу. И как спас доброе имя Димы Назарова.

— Давай возьмем. Газета получит лишний тираж, а полиции будет реклама. Пойдем на веранду, Савенков!

Генерал полистал записную книжку, взял сотовый телефон и уже на пороге вдруг резко повернулся к Савенкову. Его лицо выражало напряженную работу мысли:

— Постой, Игорь. Есть еще время! Скажи, и Вавилова тоже Чернис убил? Ты намекнул, что у тебя еще есть улики.

— По Вавилову другое дело. Тут у меня не только улики, но и свидетели есть.

Оставив Дибича у двери, Савенков быстро подскочил к окну и заслонил его собой, лишая кого-то возможности в последний момент сигануть в огород.

Сразу же после этого Савенков подозвал Корина:

— Я вижу, Слава, наручники с Фокина ты уже снял. Надень-ка их быстренько на господина Рубина…

* * *

Савенков торжествовал!

Он единственный ходил по комнате и улыбался. Все остальные изображали немую сцену…

Даже Корин, который быстро защелкнув браслеты на запястьях юриста Рубина, замер около него и вопросительно хлопал глазами.

И тогда Савенков продолжил свой рассказ.

* * *

Пока Уколов гнал в Москву «Мерседес», Семен Чернис прилетел в Москву за день до племянника.

Адреса Горюновой у него не было. Но был перечень вещей из черного чемодана, заверенный нотариусом Рубиным, найти которого не так сложно.

Вот к нему-то Чернис и направился. Об этом говорит запись в журнале посещений Рубина.

На первой же встрече они подружились, сговорились и утром вместе пошли к Горюновой. Тем более, что самому Чернису Нина Ивановна могла бы и не открыть дверь. А Рубина она знала хорошо!

Дальше произошло то, что произошло! Они, как два Раскольникова убили старушку.

В тот момент, когда душегубы приступили к поискам чемодана, скрипнула незапертая ими дверь. И в квартиру вошел Дима Назаров, готовый взять у Горюновой интервью.

Рубин и Чернис очевидно, успели спрятаться, но после бегства журналиста они уже не могли продолжать поиски чемодана.

Убийцы испугались! Они же не знали, что Назаров убежал домой, а не в полицию…

* * *

А по Вавилову совсем другое дело! Здесь тоже есть свидетель. Но это сам Савенков…

Он имеет привычку оказываться в нужное время и в нужном месте. И вот когда он хотел посетить нашего уважаемого юриста Рубина, в приемной его опередила очень активная дамочка.

Галина Семеновна так громко говорила, что Савенкову даже подслушивать не пришлось…

Продавщица просто угрожала Рубину! Она заявила, что видели его в ночь убийства Вавилова. И его, и его машину с номером «МЖМ 616».

* * *

Савенков и Дибич прошли к огороду на самый край участка. Оттуда они звонили в ночную Москву. Они волновались, как бы Семена Черниса не упустить.

Дибич довольно четко начал выдавать указания дежурному: сколько человек в каких машинах едут, где они сосредотачиваются и когда начинают работать.

Генерал завершил разговор и вопросительно посмотрел на Савенкова:

— Порядок?

— Не совсем! Ты бы, Дибич, дал команду, чтоб отпустили Назарова.

— Сейчас? Ночь сейчас! Завтра его отпустят. Чего его с постели посреди ночи поднимать.

— Он, Дибич, не в постели спит, а на нарах! Впрочем, такой разговор уже был в одном известном фильме.

— Помню! Ты прав, Шарапов. Сейчас позвоню. Его срочно отпустят и извинятся от моего имени.

— Это хорошо! А я поговорю с женой Назарова. Она совсем свинья! Изменять мужу можно, но не когда он на нарах сидит. Верно, Дибич?

* * *

Черный пес Макс медленно обошел кровать, на которой спал его хозяин.