Замкнутый круг (СИ)

- Типа того, - соглашается Малой, поднимая рюмку и, чокнувшись с двумя нашими, выпивает первый, занюхивая моими волосами. Шутя отталкиваю его, кидая в него яблоком. - Проще все было. Разошлись без драм и истерик, сами решили. Первая влюбленность прошла, она осталась, конечно, как можно не любить меня, но видоизменилась. Мы друзья, может, чуть больше, совместное будущее между нами было невозможно и мы быстро это поняли, потому что и не скрывали друг от друга, что чувствуем.

- А перед этим чудовище наше еще и влюбиться умудрилось, так что все было к лучшему.

- Бедная женщина, - сокрушаюсь понимающе, стоит только представить, что ей достанется такой психованный муж. Его вечно нет дома, он болен работой, там же ест, спит, и ебет его тоже она. А еще у него есть мы - и это тоже минус.

Август как-то странно на меня посмотрел, перевел взгляд на Вадима, вскинул бровь, тот показал ему язык и вновь оскалился.

- Н-да, бедная женщина, - протянул Малой, даже трезвея.

- Че? - ну скрывают же что-то, суки.

- Да женщиной там и не пахнет…

- Август, приткнись, - просит Вадим, но не особо давя. Складывается впечатление, что ему все ровно, что его личную жизнь обсуждают. Напился, что ли? Так нет, трезвый сидит.

- Да брось, - отмахивается как ни в чем не бывало. - Если нас всех посадят, никто так и не узнает правды! Я не могу этого допустить. Так вот, было это по весне.

- Ты бы еще сказал под луной, - перебиваю его, сбивая с мечтательного тона. Наливаю еще по одной, здраво рассуждая, что это последняя.

- Не мешай. Шли мы с Вадимом, тогда еще молодым и красивым…

- А сейчас я уебище?

- Гуляли. А темно уже было. Парк. Пустые лавочки. Ни единого прохожего.

- Только не говори, что вам размножиться приспичило, - прошу с нажимом, а мне вот приспичило. Надо срочно снять стресс.

- Не. И тут обнаруживаем на одной из лавок спящее тельце… - оба расплылись в издевательской улыбке. Су-у-у-у-ки!!!

- Не вспоминайте! - возмущаюсь открыто. Они мне тот день до сих пор припоминают.

- Да подожди! Дай понастальгировать.

- Иди ностальгируй один.

- Нет. Спит себе клубочек, галстук вокруг шеи обмотал, - чувствую, что краснею, - в куртку замотался, - ненавижу гадов, - перегаром за километр несет, и сопит так забавно. Жопа чуть не спадает с лавки, носом в ладони ткнулся… Короче, мы поржали минут двадцать, Вадька даже сфоткал, но прохладно еще было, сжалились над убогим. Растолкали, а тут такое чудо сидит. Заспанное, пьяное еще, глаза трет свои зеленые, матом ругается, объясняет, что просто моргнул неудачно, и не спал он, в общем, - ржут уже не скрываясь.

- Леська по молодости вообще был миленький, - соглашается Денис, чем вызывает у меня бурю возмущения.

- Миленькими бывают карманные собачки, а я был очаровательно-ахуенен, как и сейчас.

- Сейчас ты прожженная недешевая блядь, знающая себе цену, а тогда ты был миленький, - встревает Вадим, как всегда, с кучей комплиментов.

- Ну, мы его и повели домой. Мамка орет, что, мол, мудачье, споили ребенка, ему пятнадцать только хлопнуло. Вадим соглашается, что его вина. С тех пор мать твоя его и не переваривает.

- Я как-нибудь это переживу, - скалится Вадька, допивая остатки пива из банки, облизывает влажные губы и тут же прикуривает, пару минут висну на нем, Август виснет на мне, Денис виснет просто потому, что нахуярился в ноль. Бред какой-то.

- Скажите, господа, - размышляю вслух, затушив окурок, с боем отобранный у Мелкого, пока он не обжег пальцы. - При чем тут я и несчастная влюбленность Вадьки?

- Н-да, все-таки, Лесечка, ты у нас та еще блондинка.

- Я реально не понял. Ты в маму мою влюбился? - представил Вадима своим отчимом, чуть не вырвало.

- Боже упаси, - ржет Вадим, поднимаясь и твердой походкой отходя к окну, приоткрывает форточку, дымя на улицу, а заодно и проветривая.

- В тебя, бестолочь, наше чудовище влюбилось. Че непонятного? - серьезно вопрошает Август, и теперь ржать хочется мне. Истерично, до всхлипов.

- А? - нет, по его серьезным протрезвевшим глазам понимаю, что не врет, но как-то романтикой меня даже не огрело. Бред, не иначе.

- То! Что не ясно? - Малой злится. Он, может, и предполагал, что я кинусь к Вадиму на шею со словами: “Любовь моя, я ждал этого всю жизнь!” По тому, как меня перекосило, даже Август растерялся.

- Что, вообще нигде не екнуло? - уточняет, переглянувшись с Вадимом.

- Не очень, - честно признаюсь. - Может ему, - кивок на Вадьку, - на колени упасть или цветы подарить? - понимаю, что бред несу, но состояние отдаленно напоминает шоковое. Вероятно защитная реакция, но отношение мое к нему не шибко поменялось, от слова совсем.

- Если ты думаешь, что я томно вздыхаю по ночам, сижу в подъезде под твоей дверью, пишу стихи и плачу, то вот хуй, - буднично отвечает Вадим, шлепая Малого по рукам и не давая ему затянуться.

- Чего это? - какая-то странная у него любовь, скажу я вам.

- Оно мне зачем?

- Август, ты слово “любовь” с “неприязнью” не перепутал? - атмосфера накаляется, улыбки на лицах становятся лживыми, Денис злится - я вижу как его потряхивает - и окончательно ни хрена не понимаю.