Замурованная. 24 года в аду

На календаре пролетели несколько первых недель свободы, а для Элизабет наступило время особенно сильных переживаний за Керстин, которая по-прежнему находилась в тяжелом состоянии в больнице, в отделении интенсивной терапии. Ее состояние стабилизировалось, но врачи выждали, пока на ее мозге не скажется влияние полного отказа органов, и только тогда, полтора месяца спустя, было решено начинать медленно выводить ее из комы, постепенно снижая дозу медикаментов, которые держали ее в состоянии искусственного сна.

«Доктора с надеждой смотрят на ее будущее восстановление, но на данном этапе невозможно точно сказать, сколько времени потребуется, чтобы она окончательно проснулась», – сообщили тогда в клинике.

С другой стороны, Элизабет была занята и ежедневными семейными заботами. «Лечение семьи контролируют врачи. Но Элизабет выступает как руководитель, который собирает всех, для того чтобы вместе сесть за общий стол три раза в день. Ее дети были постоянно чем-то озабочены, пока они сидели в подвале, и теперь она не намерена допустить, чтобы так и продолжалось. Они действительно все время шутят и смеются».

Первые недели они много времени проводили вместе, глядя диснеевские мультфильмы на DVD и читая теплые письма, приходящие со всего света. Хотя они вышли из подвала уже много дней назад, Элизабет и ее младшему сыну Феликсу все еще требовались солнечные очки, потому что их глаза были очень чувствительны к солнцу. Но все же «их кожа темнела и становилась лучше, а глаза постепенно начинали привыкать к свету», как сообщали из одного источника.

Элизабет все еще приходилось успокаивать обоих мальчиков, которые мучались от приступов паники, возникавших от мрачных воспоминаний о долгих годах заключения и кислородного голодания. Кроме того, они страдали от стригущего лишая – грибкового заболевания кожи, которое возникает от долгого пребывания в сырости.

Благодаря своему возрасту, Феликс шел на поправку лучше всех. Он привык играя носиться по территории обширного больничного комплекса. Работники больницы любили проводить с ним время, потому что для юного Феликса буквально все было ново и занимательно. «Они учили его бегать, – рассказывал Хербст. – Он радовался каждому новому открытию. На этой неделе впервые увидел дождь. Он был заворожен этим зрелищем. Он радуется своей свободе, и Элизабет счастлива за него. Она хочет, чтобы все в ее семье поправились и зажили наконец вместе».

Но Стефану изменения давались с трудом. Восемнадцать лет в подвале, где не было места и повернуться, привели к нарушению моторики. Во внешнем мире он натолкнулся на проблему с координацией. У него подозревали серьезные проблемы с двигательными нервами, в результате чего он не мог нормально ходить.

Не обошли его стороной и психологические проблемы. Он предпочитал целыми днями сидеть в полусумраке палаты, отведенной семье больницей, – почти так же, как он делал это в подвале.

Несмотря на заявления врачей о том, что в семье хорошо ладят друг с другом и все идут на поправку быстрее, чем ожидалось, специалисты стали выражать опасения, что решение поместить всех членов большой семьи вместе со временем может оказаться вовсе не таким хорошим выходом. «Собрать всю семью вместе – это может быть только самым первым шагом до того момента, когда начнутся первые конфликты между ними», – полагает Ева Мюкштайн, президент Австрийской ассоциации психотерапевтов.

А конфликты непременно должны были быть – между детьми, выросшими над землей, живущими нормальной жизнью, хорошо успевающими в школе и занимающимися музыкой, и их братьями из подземелья, которые только начали приспосабливаться к этому миру. Дети, воспитывавшиеся в доме, теперь получали частное образование, но жизнь взаперти в больнице разочаровала их.

«Сейчас очень сложно приходится Алексу, Лизе и Монике, которые прежде жили вместе с бабушкой, – говорил Кристоф Хербст. – Они не видят своих друзей, не встречаются с одноклассниками. Они даже пропускают занятия. И это дается им нелегко. Они то и дело спрашивают, когда смогут снова со всеми увидеться, когда смогут снова пойти в школу. И мы все надеемся, что это произойдет уже скоро, потому что они должны получить назад свою нормальную жизнь».

«Лизе, Монике и Александру не терпится снова повидать своих друзей, – рассказывал посетитель. – Они стараются сохранять позитивный настрой, насколько это возможно, но для них очень непросто оказалось принять жизнь в таких рамках. Хотя они и рады находиться вместе с Элизабет и с остальной семьей, но это уже похоже на то, что теперь в тюрьме оказались они сами. Они держатся молодцом, но это тяжело».