Читаем Замуж — никогда полностью

«Дальше» тоже всегда было одинаково — Инна набрасывалась на мужа, обзывала его последними словами, швыряла посуду, грозила разводом, мол, он ей все нервы вымотал. Но, видимо, не все, потому как, стоило супругу прийти в нормальное состояние, он ей наливал и они мирились. И гостей приглашали. Или с сотрудницами Инны — Витя женщинам очень даже нравился — шли в какой-нибудь кабак, ухарски проматывая честно и нечестно заработанные деньги. А страну в это время семимильными шагами топтала «перестройка», оставляя после себя выжженные души, неосуществленные желания и неуверенность в завтрашнем дне. Пройдясь электрическим шокером по мозгам советских людей, у кого-то она что-то подправила, кого-то сделала умнее, сообразительнее, кого-то вконец отупила, озлобила или разум отняла, а вот Инну и Виктора закружила в вакханалии пьянства. Это не предвещало ничего хорошего. И Аня, обескураженная и насмерть испуганная возвращающимся ужасом, держа братика на руках, забивалась в дальний угол и сидела тихо, пока приползшие домой мать и отчим не угомонятся.

Роман Андреевич много раз пытался поговорить с дочкой, образумить ее, но она только злобно зыркала на него, шипела, что ей плевать на свою жизнь, и для пущей убедительности впадала в непродолжительную истерику. Чем дальше, тем б'oльшие обороты набирал разгул родителей. Ане уже во двор выйти некогда, уроки по ночам делать приходится. Вдруг, в один далеко не прекрасный вечер, мама не вернулась домой. То, что произошло на следующий день, не шло ни в какое сравнение с драками Инны и Николая — Виктор выбил жене четыре передних зуба, сломал ей нос и три ребра. За что? За то, что она провела ночь у какого-то мужика. И эта ночь поставила точку на их совместном пьянстве. Теперь каждый пил в одиночку, но жить продолжали вместе, втягивая в ссоры даже маленького Женьку. Точнее, это делала мама, доводя отчима до белого каления.

Происходило это так: сначала крики, мат, потом в ход шли кулаки. Потом Инна с расквашенным носом влетала в комнату, хватала Женьку и защищалась им, как щитом. Виктор попрыгает вокруг, побесится, руками помашет и выскочит из комнаты, кляня супругу на чем свет стоит, а она, вместо того чтобы взять себя в руки и успокоить орущего Женьку, сунет его Ане — и опять за мужем… Драка набирает новые обороты. И Аня все это время бережно прижимает Женьку к себе.

— Тихо, тихо, — гладит она вздрагивающую под фланелевой рубашечкой спинку, но это не помогает — Женька захлебывается громким плачем.

Мама возвращается, хочет отнять малыша, но Аня ловко поворачивается к ней спиной, группируется, выставляя лопатки, будто это вовсе не тоненькие лопатки двенадцатилетней девочки, а крылья, способные защитить брата от беды.

— Отдай ребенка!

Аня еще крепче прижимает Женьку к груди. Мама бьет ее кулаком по спине:

— Ты что задумала, маленькая тварь?!

Следующий удар приходится по затылку — у девочки даже челюсти клацают.

— Отдай ребенка!

Мама хватает Аню за плечи, рывком поворачивает ее к себе и пытается отобрать Женю. Одной ручкой он цепляется за ворот Аниного халата, другой за ее волосы. Мама тянет его к себе, но мальчик не разжимает кулачки. Еще немного, и Аня распрощается с прядью, зажатой в крошечной, но уже сильной ручке. Девочка не плачет, стискивает зубы и терпит, и вдруг брат отпускает ее волосы и невероятным, недетским рывком обвивает ручками ее шею и прижимается щекой к ее щеке. Прижимается и замолкает. Все, что чувствует Аня, — это его дрожащее тельце, пылающие щечки и испуг. Он еще маленький, этот испуг, но Аня узнает его и отчетливо понимает, что только она сможет защитить маленькое сокровище от родителей. И еще она понимает, что брат — единственный человечек на планете, которого она любит и ради которого готова на все.

— Отдай ребенка! — Мама тянет руки к Женьке и таращит пьяные глаза.

— Анюта, — отчим одной рукой задвигает Инну за спину, — дай Женю мне.

К нему мальчик идет, но тут мама налетает на Аню и лупит ее куда попало. Отчим уже в другой комнате, и девочка понимает, что сейчас мама ее убьет — рвущаяся из Инны ярость не имеет ни глаз, ни разума. Одной рукой Аня ловит руку матери, другой пытается оттолкнуть ее и получает удар прямо в лоб…

Придя в себя, девочка услышала звон в ушах. Она сидела на лестничной площадке, на холодном полу, спиной подпирая стену. Дышать было почему-то больно. Одной тапочки не было. Девочка поднялась на ноги. Стены и двери пошатнулись, но быстро встали на место. Аня нажала на дверную ручку, но дверь оказалась запертой. Хотела нажать на кнопку звонка, но резкая боль в плече не позволила этого сделать. Аня расстегнула кофточку. На правом плече красовалась фиолетово-багровая гематома размером с кулак. Кривясь от боли, Аня застегнула кофточку и только теперь увидела на полу клок волос. Это были ее волосы. Дрожа от ужаса, девочка провела пальцами по голове, ища проплешину, но тут из квартиры донеслись крики и звон посуды. Стиснув зубы от боли, Аня забарабанила в дверь:

— Откройте! Эй вы! Откройте!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Первая жена (СИ)
Первая жена (СИ)

Три года назад муж выгнал меня из дома с грудной дочкой. Сунул под нос липовую бумажку, что дочь не его, и указал на дверь. Я собрала вещи и ушла. А потом узнала, что у него любовниц как грязи. Он спокойно живет дальше. А я… А я осталась с дочкой, у которой слишком большое для этого мира сердце. Больное сердце, ей необходима операция. Я сделала все, чтобы она ее получила, но… Я и в страшном сне не видела, что придется обратиться за помощью к бывшему мужу. *** Я обалдел, когда бывшая заявилась ко мне с просьбой: — Спаси нашу дочь! Как хватило наглости?! Выпотрошила меня своей изменой и теперь смеет просить. Что ж… Раз девушка хочет, я помогу. Но спрошу за помощь сполна. Теперь ты станешь моей послушной куклой, милая. *** Лишь через время они оба узнают тайну рождения своей дочери.

Диана Рымарь

Современные любовные романы / Романы / Эро литература