Замужем с утра

 — Только однажды. Но мы время от времени переписывались. Я никогда не приезжала домой на каникулы, потому что отель нельзя назвать настоящим домом, а Гарри не хотел меня видеть. — Кэтрин скорчила угрюмую гримаску. — Он был не слишком добр, пока не встретил Поппи.

 — Не уверен, что его и сейчас можно назвать добрым, — осторожно заметил Лео. — Но пока он хорошо обращается с моей сестрой, у нас нет причин ссориться.

 — О, Гарри любит ее, — с горячностью возразила Кэтрин. — Действительно любит.

Выражение лица Лео смягчилось.

 — Почему вы так в этом уверены?

 — Я это вижу. По его глазам, по выражению лица. Достаточно посмотреть на него рядом с Поппи... Почему вы улыбаетесь?

 — О, женщины. Вы во всем видите любовь. Вы замечаете идиотское выражение на лице мужчины и заключаете, что его поразила стрела Купидона, а между тем в действительности он съел репу и мучается несварением желудка.

Кэтрин возмущенно сверкнула глазами:

 — Вы насмехаетесь надо мной?

Она попыталась вырваться и встать, но Лео, смеясь, крепче прижал ее к себе.

 — Я просто поделился своими наблюдениями в отношении представительниц вашего пола.

 — Наверное, вы считаете, что мужчины нас превосходят.

 — Вовсе нет. Мужчины проще. В женщине борется множество противоречивых желании, в то время как мужчина одержим всего одним. Нет, не вставайте. Расскажите мне, почему вы покинули «Блу-Мейдс».

 — Меня попросила об этом директриса.

 — Неужели? Почему? Надеюсь, вы выкинули какой-то фортель, вызвали скандал.

 — Нет, я была паинькой.

 — Жаль это слышать.

 — Но директриса, мисс Маркс, пригласила меня как-то днем к себе в кабинет и …

 — Маркс? — Лео озадаченно нахмурился. — Так вы взяли ее имя?

 — Да, я от души восхищалась ею и хотела походить на нее. Она была строгой, но доброй. Казалось, ничто не может вывести ее из себя. Я пришла в кабинет, директриса заварила чай, и мы долго беседовали. Мисс Маркс сказала, что я прекрасно справляюсь с работой и в будущем могу вернуться и продолжить преподавание, мне всегда будут рады. Но ей хотелось бы, чтобы сейчас я покинула Абердин и пожила вне стен пансиона. Я заверила ее, что вовсе не хочу оставлять «Блу-Мейдс». «Именно поэтому тебе и следует уехать», — возразила она. Мисс Маркс только что получила письмо от своей приятельницы, работавшей в лондонском бюро по найму. Та писала об одном семействе, оказавшемся... в «необычных обстоятельствах», как она выразилась. Им требовалась женщина, готовая занять должность гувернантки и компаньонки для двух сестер, одну из которых недавно исключили из пансиона благородных девиц.

 — Должно быть, речь шла о Беатрикс.

Кэтрин кивнула.

 — Директриса решила, что я, возможно, подойду Хатауэям. Я и представить себе не могла, что эти люди так подойдут мне самой. Когда я пришла познакомиться с Хатауэями, мне показалось, что все семейство чуточку сумасшедшее и это придает ему особое очарование. Я проработала в вашем доме почти три года и была совершенно счастлива, а теперь... — Кэтрин замолчала, лицо ее болезненно скривилось, слезы обожгли глаза.

 — Нет-нет, — торопливо заговорил Лео, обхватив ее голову ладонями. — Не начинайте снова.

Почувствовав, как Лео покрывает поцелуями ее щеки и сомкнутые веки, Кэтрин изумленно замерла. Слезы ее вмиг высохли. Наконец она решилась вновь посмотреть на Лео. На губах его играла легкая улыбка. Ласково гладя волосы девушки, он вглядывался в ее опечаленное лицо с глубоким волнением и тревогой.

Кэтрин вдруг осознала, что была излишне откровенна, и это ее испугало. Теперь Лео узнал все, что она так тщательно скрывала много лет. Она попыталась оттолкнуть его — так бьет крыльями птица, запутавшаяся в силках.

 — Милорд, — с усилием произнесла она, — почему вы отправились за мной в погоню? Чего вы от меня хотите?

 — Странно, что вы об этом спрашиваете, — прошептал Лео, перебирая ее волосы. — Я хотел сделать вам предложение, Кэт.

«Конечно», — с горечью подумала Кэтрин.

 — Стать вашей любовницей.

Лео ответил ей так же спокойно, чуть насмешливо:

 — Нет, из этого ничего не вышло бы. Во-первых, ваш брат позаботился бы, чтобы меня убили или по меньшей мере искалечили. Во-вторых, для любовницы вы слишком вспыльчивы и ранимы. Вы больше годитесь в жены.

 — Кому? — сердито вскинулась Кэтрин.

 — Мне, разумеется.

Глава 18

Оскорбленная Кэтрин так яростно рванулась из рук Лео, что тот невольно ее выпустил.

 — Я сыта по горло вами и вашими грубыми, бестактными шутками! — воскликнула она, вскочив на ноги. — Вы невежа и грубиян, вы...

 — Я не шучу, черт побери! — Лео встал и потянулся к девушке.

Кэтрин попятилась, а когда Лео схватил ее в объятия, замолотила кулачками по его груди. Они сцепились, продолжая бороться, пока Лео не опрокинул Кэтрин на кровать.