Зануда в Академии Драконов

Через час мастера вышли из кабачка и двинулись к гостинице, обсуждая претендентов. Госпожа Фиркин, зевая, топала следом. Телохранительница убедилась, что здесь ее подопечной ничего не грозит, кроме скоротечного романа, и теперь откровенно мечтала о мягкой постели в своем номере.

— Та рыженькая шустрая, — говорил мастер Мур, склоняясь так близко, что библиотекарь чувствовала запах его туалетной воды. Что-то терпко-цитрусовое с нотками мха и мяты. Очень мужской и свежий аромат.

— Невеличка, — вздыхала в ответ Алла Николаевна, кокетливо бросая взгляд из-под ресниц. Надо же, не забыла! И кокетливые улыбки получаются легко, как дыхание. — Если бы вы знали, мастер Лесли, какие фолианты порой приходится вынимать из сундука-телепорта! Даже с помощью духов это изрядный труд. И к тому же какая-то она легкомысленная. Вы не находите?

— Тогда блондинка. Она крепкая и спокойная, — предлагал мужчина, останавливаясь и поправляя ее выбившуюся из-под шляпки алую прядь.

— Боюсь, это обманчивое впечатление, — парировала женщина, — если судить по моему опыту, в тихом омуте чего только не водится.

— А сестрички в углу? — уже почти смеясь, спрашивал ювелир, стряхивая снежинки с пушистого воротника.

— Творческие личности, — улыбнулась библиотекарь, — а значит, вокруг будет вечный хаос, а то еще сядут сочинять и пропадут. А в моей библиотеке щелкать клювом нельзя. Много приходит любителей халявным манускриптом поживиться.

— На вас не угодишь, мастер Алла, — вот теперь он точно смеялся, и было что-то этакое в его глазах, от чего замирало и падало куда-то в низ живота сердце.

— Думаю, завтра стоит зайти на факультет, посмотреть оценки, поговорить с преподавателями… — занудным, правильным тоном заговорила Алла Николаевна, а мастер Мур, точнее Лесли, вдруг схватил ее в охапку, закружил…

Какой он сильный, оказывается! Потом поставил на скрипучий снег и поцеловал в нос.

— Ты самая удивительная женщина, которую я когда-либо знал! — выдохнул он, прежде чем прижаться к ее губам.

И все поплыло… Качнулось темное небо, закрутились в страстном танце звезды, чуть ярче засияли огромные шары фонарей и тихо зазвенели голые ветви деревьев… Было так хорошо, уютно, сладко, как не было очень давно. И приземление в его объятия тоже оказалось прекрасным. Он крепко сжимал ее плечи, не давая потерять равновесия, и смаковал ее губы, и шептал слова, о которых она успела позабыть.

В себя они пришли, когда уставшая ждать телохранительница кинула им в ноги снежок. Вместе обернулись на нее, смерили тяжелыми, недовольными взглядами, потом чмокнули друг друга в губы и нарочито медленно двинулись к гостинице.

ГЛАВА 36

Утром Алла Николаевна порхала. Все казалось ясным и прекрасным. Умывание. Выбор платья. Прическа с новыми шпильками-перьями и кулон с совой, помогающий определять ложь. Несмотря на практичные приготовления к визиту в Академию, хотелось петь, танцевать и делать глупости! О, женщина понимала опасность такого восторженного состояния, но так хотелось продлить его еще хотя бы чуть-чуть.

Когда принесли завтрак, вместе с ним явилась и ехидно ухмыляющаяся госпожа Фиркин.

— Доброе утро, мастер Алла, надеюсь, вы хорошо спали?

— Спасибо, спала прекрасно, — ответила она сдержанно. Почему-то при виде «кастелянши» веселье угасло само собой.

— Собираетесь в Академию искать помощницу? — Тел охранительница сделала жест, проверяя еду, но мастеру почудился серебристый порошок на краешке бокала.

— Да. Мастер Мур будет сопровождать меня, — степенно ответила Алла Николаевна, принимаясь за кашу. Пить из бокала она не стала, благо их было два: один для фаты, второй для воды.

— Боюсь, ваш спутник сегодня не появится, — в голосе «кастелянши» слышалась точно выверенная порция яда. — Лорд Илькар пригласил мастера Мура на бокал вина и сделал ему некое предложение… Увы, между золотом и чувствами мужчины выбирают золото.

Если бы Алле Николаевне действительно было всего двадцать лет и в душе бушевали не только эмоции, но и гормоны, она бы расплакалась, заявила, что телохранительница лжет. И по взгляду «кастелянши» было понятно, что она ждет именно такого перепада настроения. Истерики. Крика. Слез на груди женщины, которая все поймет и пожалеет. Действительно, сдержаться и не метнуть в голову самодовольной телохранительницы какой-нибудь тяжелый предмет стоило Алле Николаевне больших усилий. Но тут она могла поблагодарить особенно противную «замшу» начальника комитета по науке и культуре, которая обожала являться без предупреждения, а потом бродить по залам и задавать каверзные вопросы, выводящие из себя с пол-оборота. Но был и несомненный плюс: лицо держать эта ведьма всех научила в самые сжатые сроки.

— Что ж, если у мастера Мура найдутся другие дела, полагаю, он известит меня запиской, — нарочито легкомысленно сказала она. — Если же нет, мы оба свободные люди и вольны поступать на свое усмотрение, — тут она сделала многозначительную паузу и произнесла так, словно камень уронила: — И запомните: наши отношения не касаются никого.