Запад и Русь: истоки противостояния

Вот, например, что писал об этом еще один представитель братства каменщиков, Элифас Аеви (1801–1875), в книге «История магии»: «В 1118 году на Востоке рыцари крестоносцы — среди них были Жоффрей де СенОмер и Хуго де Пайен — посвятили себя религии, давши обет константинопольскому патриарху, кафедра которого всегда была тайно или открыто враждебна Ватикану со времен Фотия. Открыто признанной целью тамплиеров было защищать христианских пилигримов в святых местах; тайным намерением — восстановить Храм Соломона по образцу, указанному Иезекиилем. Такое восстановление, предсказанное иудейскими мистиками первых веков Христианства, было тайной мечтой Восточных патриархов. Восстановленный и посвященный Вселенскому культу, Храм Соломона должен был стать столицей мира. Восток должен был превалировать над Западом, и патриархия Константинополя должна была верховенствовать над папством».

Все эти свидетельства, а также некоторые менее существенные детали, такие, например, как неучастие тамплиеров в штурме и разорении Константинополя в 1204 г., позволили Н. Смоленцеву-Соболю сделать вывод, аналогичный выводам масонов: «Орден тамплиеров был задуман как долгосрочная разработка Византии с целью и подорвать власть папы в Риме, и вернуть Константинополю власть над Западом. По большому счету, Византия всегда стремилась к этому. Потому вполне возможно, что и Орден тамплиеров служил тому же делу»[80]

.

Впрочем, положение о «вечной борьбе» между двумя Римами, в которой орудием одной из сторон был орден Храма, нуждается в доработках. Согласно выдвинутой здесь версии, папство сделало крен в сторону католичества лишь незадолго до перехода Константинополя под власть латинян. Тогда же или чуть раньше был основан орден. То есть он создавался в то время, когда папство еще не было конкурентом Византии в духовной сфере и нужды противостоять ему со стороны последней не было.

Вспомним, что даже под напором во многом обоснованных обвинений против тамплиеров Климент V долго медлил с тем, чтобы дать зеленый свет расправе над ними. Даже плевки на распятие не произвели на него должного впечатления. Видимо, старая романская вера, вера тамплиеров, все еще держала его в своих цепких объятьях.

www.gumer.mfo/bibHotek_Buks/PoHt/Artide/smol_prav.

16. И снова катары

Я в изобилии использовал недавние исторические труды, опубликованные в Англии, Германии, Испании и Италии. Они обоснованно подчеркивают, что, несмотря на французские корни и все то значение, которое до самого конца придавали ордену Храма французы, это прежде всего международная организация. Это международное окружение тамплиеров чрезвычайно важно для понимания их процесса и того конечного приговора, который был им вынесен.

Ален Демурже. «Жизнь и смерть ордена тамплиеров»

Итак, конец XII — начало XIII вв. следует считать временем перерождения храмовников. Орден, не выдержав обрушившихся на него испытаний, вслед за папством откололся от своей alma mater — Вселенского патриархата. Это событие было громко названо в традиционной истории «разгромом тамплиеров», после чего орден якобы прекратил существование.

Но если он претерпел кровавую метаморфозу именно во время правления Филиппа Августа, то в этом отрезке истории непременно должен обнаружиться какой-то аналог этого события. Собор в Труа символизировал лишь финальную его часть — возрождение ордена к жизни в новом качестве. Но что-то должно отражать и предыдущий, трагический, аспект — финал существования ордена в качестве имперской структуры, противной католичеству. Ожидать здесь чего-то, как две капли воды похожего на разгром ордена, не приходится, поскольку такое сходство не осталось бы незамеченным и породило вопросы по поводу наличия дубликатов. Но нечто, хотя бы намекающее на эту драму, непременно должно присутствовать, иначе наша версия будет неполноценной.

И такой намек действительно имеется. И не один. Взять хотя бы отношение к ордену Иннокентия III. Этот персонаж, как я уже говорил, вобрал в себя черты двух абсолютно непохожих пап — Бонифация VIII и Климента V, что сделало его отношение к храмовникам до крайности двойственным. С одной стороны понтифик прямо-таки по-отечески относится к рыцарям, называя их «своими сыновьями» (dilecti filii), с другой — использует по отношению к ним формулировки, как две капли воды похожие на обвинения, выдвинутые против них на процессе 1307 года.