Запад. Избранные сочинения

Каждый из рассматриваемых аспектов имеет свои общие правила. Самые фундаментальные из них просты и в какой-то мере общеизвестны или известны по крайней мере значительной части членов общества. Если бы это было не так, общественная жизнь вообще была бы невозможна – люди не смогли бы заниматься делами, обеспечивающими их всем необходимым для жизни, и не смогли бы объединяться в большие группы и целые общества. Более сложные правила вырабатываются какими-то небольшими группами людей, специально занятых этим делом, навязываются всем прочим людям и поддерживаются тоже людьми особой категории. Люди фактически живут в обществе по этим правилам и по необходимости осознают их.

Но осознание этих правил и практическое овладение ими не есть еще осознание их как правил, выражающих социальные законы. Здесь положение подобно тому, как люди научаются считаться с законами природы, не имея о них никакого понятия. Здесь сознание играет роль средства выработки навыков поведения, но не средства познания лежащих в их основе объективных законов бытия.

И третий источник и аспект западнизма образует то, что я называю человеческим фактором. Прежде чем приступить к детальному рассмотрению названных источников и аспектов западнизма, скажу кратко о каждом из них в общей форме.

Деловой аспект

Именно в первом (деловом) аспекте прежде всего зародились семена или первичные клеточки будущего западнизма.

Сначала это были отдельные индивиды и небольшие деловые группки, функционировавшие главным образом не по законам коммунальности, а по законам дела. При этом, естественно, получил преимущества тот, кто лучше делал и организовывал дело. Такие группки появлялись в большом числе в самых различных местах планеты, главным образом – в Западной Европе. Начался длительный процесс их борьбы за существование, отбор наиболее жизнеспособных. Соответственно начался отбор и поощрение человеческих качеств и обладавших ими людей, лучше других действовавших в интересах таких групп. А в самих группах складывалось определенное отношение к таким качествам и людям, делавшее всех участников дела зародышем будущего народа с этими качествами. Число групп такого рода росло. Росли их размеры, и они дифференцировались. И наоборот, мелкие группки объединялись в более сложные. Усиливалась их роль в обществе, росло слияние на окружение. В них проникали внешние влияния, и они сами проникали вовне. Короче говоря, шел сложнейший исторический процесс со всеми логически мыслимыми вариантами и возможностями.

Естественными исходными группами рассматриваемого типа были группы семейные. Они объединялись в артели или корпорации, а последние образовывали более или менее многочисленные общины, целые районы, коммуны, города. Эти группы занимались не любым делом, но делом исключительным, требовавшим сравнительно высокого уровня способностей, интеллекта, квалификации. Делом, которое могли выполнять сравнительно немногие мастера. Подлинными родоначальниками будущего высокоразвитого западного индустриального общества были безвестные труженики-мастеровые, а не накопители сокровищ, ростовщики и спекулянты. Правда, со временем положение людей в обществе переменилось в силу общего закона эволюции, по которому плодами усилий тружеников-первооткрывателей пользуются ничтожества и паразиты.

Хочу особое внимание обратить на такие черты рассматриваемого процесса. Первая – упомянутые группы возникали не изолированно от общества вроде первобытных племен, а уже в достаточно развитых человеческих объединениях. Очень важно помнить об этом обстоятельстве: западнизм зародился в человеческой среде с самого начала как явление вторичное, можно сказать – более высокого уровня сравнительно с тем, что уже существовало. Сначала эта вторичность не была заметна и не выглядела как более высокий уровень живого. Это стало ясно лишь много веков спустя. Есть общий социальный закон: все по-настоящему великое впервые появляется на арене истории сначала бесшумно. Так появился, по словам Тейяра де Шардена, и сам человек вообще. Когда он зародился, никто не мог бы заподозрить, что из этой вертлявой твари вырастет венец творения. А когда человек стал тем, что он есть, уже никто не может проследить кончики его корней в животном мире в прошлом. Со временем процесс как бы углубился в более низкий слой истории человечества, охватив не только исключительные, но и обычные формы деятельности, став всеобщим образцом. Но «точка роста» нового социального феномена все равно оставалась острием стрелы, устремленной в будущее.