Западня. Книга 1. Шельф

«Кишки», — громко сказал кто-то под ухом. Лиза вздрогнула, открыла глаза и тут же поняла, что спит: вместо балкона она оказалась в городском парке Черноводска, на детской площадке, окруженной густым и высоким кедровым стлаником. Она стояла перед «гигантскими шагами»; в одной из резиновых петель сидел Никита, болтал ногами и хитро поглядывал на Лизу.

— Смешное слово — кишки, — сказал он и хихикнул.

— Гадость, — сморщилась Лиза. — Перестань!

Под ногами заскрипел промерзший песок; впереди пылали густо-оранжевым лиственницы. Ветви стланика кивали на ветру под тяжестью пурпурных, с сизым налетом шишек, будто говорили: иди к нам, Лиза; беги скорее, шишки такие вкусные, и чем дальше — тем больше, тем спелее… Торопись, Лиза!

— Кишки, — повторил Никита.

Лиза остановилась, сердито оглянулась на друга — с края детской площадки он казался совсем маленьким. От запаха хвои тошнило, во рту появился горький привкус, и казалось, что губы слипаются от смолы. Никита спрыгнул с карусели и как-то сразу оказался рядом. Теперь они стояли бок о бок и вместе смотрели на заросли стланика.

— Пойдем? — предложил Никита. Лиза покачала головой.

— Гадость эти твои шишки, от них все липкое!

— Тогда просто полазаем.

— Не хочу.

Серые, как и у Лизы, глаза мальчика потемнели.

— Почему ты больше не хочешь играть со мной? — спросил он.

Лиза покраснела.

— Я не хочу, — сказала она. — Просто я уже выросла. А ты… ну… ты же придуманный!

— Тебе надо играть со мной, — ответил Никита. — Ты же помнишь, что случилось, когда ты не захотела?

Лиза упрямо замотала головой.

— Папа сказал, я не в детском саду, чтобы с тобой играть… Я же уже в школу хожу!

— Это тебе только кажется, — тихо ответил друг.

Из-за спины волной накатили крики и визг, пронзительный скрип вращающихся «гигантских шагов». Лиза испуганно оглянулась. Площадка была заполнена играющими детьми; они казались крошечными и далекими, будто Лиза смотрела на них в перевернутый бинокль. У песочницы стояла воспитательница, и, приложив руку к глазам, всматривалась в заросли.

— Лизааа! — закричала она. — Никитааа! Уходим! Лиза, вы где?

Вокруг довольно кивал сизыми шишками стланик. Никита взял Лизу за руку; ладонь у него была ледяная. Внезапно девочка почувствовала, как запульсировала на шее серебристая фигурка воробья. Никита улыбнулся:

— Ты же пойдешь играть со мной, правда? Я же твой лучший друг.

Девочка кивнула.

— Лизааа! — снова донеслось с площадки.

Она заворочалась, сбрасывая одеяло, и выпустила из ладони фигурку.

— Да что ж ты за соня такая, — ворчливо сказала бабушка, стоящая в дверях балкона. — Подружка тебе кричит, кричит, а ты и ухом не ведешь!

Лиза соскочила с диванчика и бросилась к парапету. Под балконом на тротуаре стояла недовольная Ленка; вот она снова набрала воздуха, собираясь закричать — и смешно осеклась, увидев подругу.

— Выходи! — крикнула она.

Лиза кивнула и бегом бросилась в ванную.

Ленка ждала у подъезда, нетерпеливо притопывая ногой. На лавочке под тополем вокруг огромного двухкассетного магнитофона стояли кружком взрослые девочки; оттуда доносились звуки «Ламбады». Лиза с завистью взглянула на высокую красивую Фатиму, которая ловко переступала с ноги на ногу, покачивая бедрами. Как Лиза не старалась, ей эти движения не удавались, а Фатима танцевала точно так же, как те девушки в коротких юбках из телевизора. Лиза шумно вздохнула. Может, когда ей будет четырнадцать, как этим девчонкам, у нее тоже наконец, получится…

— Ой, а что это у тебя с глазами? — спросила вдруг Ленка. Лиза растерянно моргнула. — Какие-то они у тебя разные.

— Они у меня серые, — озадаченно ответила Лиза.

— Нет, не серые. Один голубой, а другой вообще зеленый какой-то.

— Не знаю, — сказала Лиза и зачем-то поморгала. Глаза слегка пощипывало, будто она плакала во сне.

Ленка пожала плечами и полезла в карман фирменных вареных джинсов.

— Вот, — сказала она, протягивая жвачку. — Давай воробушка.

Розовую обертку украшал веселый утенок; не отрывая от него глаз, Лиза потянулась к веревочке, на которой висела фигурка. Она уже чувствовала замечательный вкус «Дональда»…

Воробушек был холодный, и от него покалывало руку.

«Не отдавай!» — крикнул Никита. Лиза вздрогнула и замерла с фигуркой в руке. С детского сада она не слышала своего воображаемого друга так отчетливо. «Не отдавай, не отдавай, — канючил Никита, — а то я к тебе больше никогда не приду!» «Я с тобой и так не играю, — фыркнула Лиза, — я уже взрослая. Я нормальная!». «Со мной нельзя не играть, ты же помнишь, что…»

Лиза побледнела и прикрыла глаза.

— Ты что там шепчешь? — удивленно спросила Ленка.

— Ничего.

— Я же вижу, у тебя губы шевелятся!

— Ничего я не шепчу!

Лиза опустила руку, так и не сняв фигурку с шеи, и мрачно посмотрела на Ленку. Та еще протягивала ей жвачку — но взгляд у нее был настороженный и злой.

— Извини, — сказала Лиза. Она уже понимала, что никак не может отдать найденный кулон… и вовсе не из-за Никиты, нет. Просто не может — и все. — Хочешь, я тебе…

— Ты чего? — удивилась Лена. — Первое слово дороже второго!