Запах страха. Коллекция ужаса

Он положил ключ в карман и пошел вниз. Дверь за ним закрылась, и машина завелась сразу. Он проехал мимо Уайт-сити (выставочного центра здесь теперь не было, его снесли для того, чтобы построить на этом месте торговый центр) и свернул на Вествей. Подъезжая к Лэдброук-гроув, о Кристине он не думал. Думал он о Кристи, о Джоне Реджинальде Халлидее Кристи, бывшем помощнике киномеханика, убившем по меньшей мере шесть женщин. Жил он в доме № 10 на Риллингтон-плейс, которая позднее была переименована в Растон-клоуз и впоследствии снесена при строительстве эстакады, по которой сейчас ехал Мэддокс. Фильм, в котором Ричард Аттенборо сыграл убийцу, а Джон Херт — Тимоти Эванса, его несчастного соседа-простофилю, повешенного за одно из преступлений Кристи, снимался на самой Риллингтон-плейс. Из сообщений, которые Мэддокс прочитал на одном из отвратительных интернет-форумов, он узнал, что интерьерные сцены снимались в доме № 8, а натурные — перед домом № 10. Но в сцене, когда полицейские по наводке Тимоти Эванса открывали канализационный люк перед десятым домом, можно было заметить, что Аттенборо выглядывает из окна первого этажа дома № 10, где когда-то в замурованном стенном шкафу покоились тела трех жертв Кристи, а под полом гостиной лежали останки его жены Этель. Для Мэддокса это был самый значительный кадр во всем фильме, единственное доказательство того, что киношники действительно имели доступ к зловещему дому. Другое объяснение, что они выстроили целую улицу в павильоне киностудии, он считал смехотворным.

В книге Мэддокса этому фильму отводилось пять страниц. В основном он сосредоточился на переплетении фактов и вымысла. Аттенборо в роли Кристи. Съемки в доме № 8 вместо дома № 10, если это действительно имело место. В Интернете также удалось разыскать старый новостной сюжет о сносе Растон-клоуз. Два работника орудуют киркомотыгами. Третий говорит на камеру. Горящий дом. Кадры здания в конце улицы с белой (замененной) дверью. Явно тот же дом, который виден в фильме. Но ролик был без звука. Репортер открывал рот беззвучно. Мэддокс пригласил к себе женщину, умевшую читать по губам, она была младшим редактором одного из издательств, которые отвергли его книгу. Зелеными глазами и вьющимися волосами до плеч она напомнила ему Линзи. Даже на каблуках она была ниже Мэддокса, но улыбалась уверенной безмятежной улыбкой. Когда он разговаривал с ней, она спокойно выдерживала его взгляд и как будто смотрела ему в глаза, но на самом деле, должно быть, обращала внимание только на рот, потому что в основном полагалась на чтение по губам.

Мэддокс тщательно следил за тем, чтобы она смотрела в его сторону, когда собирался к ней обратиться. Возможно, даже слишком тщательно. Она, наверное, за всю свою жизнь привыкла выходить из ситуаций, в которых люди не принимают этого в расчет. По первым словам, прочитанным с губ, она догадывалась, о чем шла речь до этого, на основании чего могла поддерживать разговор. Огромное количество информации она не знала наверняка, а предполагала, но Мэддоксу это было знакомо. В некоторых областях жизни он тоже ничего не знал наверняка. Звали глухую женщину Карен. Он посчитал, что решение отвергнуть его книгу было принято кем-то из ее начальников (который попросту поручил Карен неприятную обязанность сообщить об этом автору), но не был в этом уверен на сто процентов.

Когда она вошла в квартиру, Мэддокс чувствовал себя непринужденно. Уверенно. Он извинился за соседей снизу, у которых играла громкая ухающая музыка, но она ответила, что не слышит ее.

— Я подумал, вы ее ощущаете, — сказал он.

— Это новое здание, — ответила она. — Бетонные полы. Если бы не они…

Когда Мэддокс показал ей ролик из Интернета, она сказала, что разобрать, что там говорят, практически невозможно. Качество записи было плохое, и картинка разбивалась на пиксели, плюс ко всему репортер, как назло, несколько раз поворачивал голову.

Мэддокс спросил, придет ли она еще раз, если он сможет улучшить картинку.

— Не думаю, что смогу вам помочь, — заметила она.

— Может, вы сейчас устали? Если бы вы могли попробовать еще раз, когда отдохнете, я был бы вам очень благодарен, — сказал он. — Для меня это очень важно. Для моей книги.

Мэддокс заехал на одно из свободных парковочных мест у многоквартирного дома в унылой трапеции жилого района, ограниченного дорогами Вест-грин, Севен-систерс и Сент-Эннс. Несколько секунд, слушая, как затихает остывающий мотор, он смотрел на темное окно квартиры на третьем этаже. Самой верхней.

Входная дверь была оставлена открытой кем-то из соседей. Он вошел.