Запах страха. Коллекция ужаса

Об Инвердите давно ходит нехорошая молва. В XVIII веке рыбаки часто доставали из Лох-Гаэр человеческие кости. Через несколько десятилетий это привело к поимке одного мелкого фермера-людоеда, о котором потом даже сложили песню «Страшный Джок Мак-Гаэр». Толпа разорвала людоеда, когда его везли на виселицу. Во времена междуцарствия шотландский фанатик от христианства Сэмюэл Дручен, которому надоело постоянно слышать о деятельности англичанина Мэтью Хопкинса,[66] устроил собственную массовую охоту на ведьм. Как вы знаете, настоящие ведьмы не тонут. Поэтому Дручен стал пришивать к платьям своих колдуний железные грузила. В 1601 году местный хроникер записал, что «охваченный адским огнем плевок преисподней» упал в воду с громким шипением. Тем не менее именно из-за катастрофы на железнодорожном мосту Инвердит стал ассоциироваться с трагедией.

Что именно произошло в тот день, остается загадкой, но… Однажды ранним туманным утром в ноябре «Шотландская стрела» пересекала Инвердитский мост, когда — то ли посредством человеческого вмешательства, то ли из-за проделок гремлинов, то ли вследствие изношенности металла, то ли из-за обычной случайности, — локомотив отделился от остального состава. Локомотив как ни в чем не бывало доехал на всех парах до противоположной стороны моста. Но потом мост обрушился, унеся с собой восемь пассажирских вагонов и один почтовый. Состав опустился на дно озера Лох-Гаэр. Погибли все, кроме одной везучей девочки, которой удалось выплыть.

Следственная комиссия сняла обвинение с Дональда Мак-Ридли, машиниста поезда, хотя многие считали, что он сам отцепил пассажирские вагоны, чтобы спасти свою шкуру. Только Николас Боулер, кочегар, знал, что случилось на самом деле. Но он, вместо того чтобы давать показания, лег на рельсы и был обезглавлен обычным пригородным поездом. Карьера Мак-Ридли как машиниста закончилась. Кое-кто говорит, что, подобно Томасу Эдварду Лоуренсу,[67]

который под фамилией Росс записался в авиацию, он сменил имя и пошел в чернорабочие. Что он работал в любую погоду в бригаде по обслуживанию путей и вечерами в страхе озирался по сторонам, ожидая услышать шаги безголового кочегара.

Какими бы ни были действия Мак-Ридли в то утро, машиниста нельзя винить в обрушении моста. Последовавшую отвратительную грызню между городским советом Инвердита и ЛШАЖ смог прекратить только суд. Одна группа адвокатов утверждала, что прочный и надежный мост не обрушился бы, если бы «Шотландская стрела» не проносилась по нему на скорости, намного превосходящей рекомендованную. Другая группа возражала, что восемьдесят девять человек не погибли бы, если бы мост не представлял собой шаткую и совершенно ненадежную конструкцию, готовую обвалиться от любого дуновения ветра. Страсти накалялись. Кто-то из газетчиков раскопал местную легенду, согласно которой одна из ведьм Дручена прокляла свои грузила, когда ее топили, и поклялась, что ни один кусок железа не сможет в безопасности пересечь озеро. Выражение «местная легенда» на языке Флит-стрит означает: «я это сам только что придумал».

«Стрела» курсировала только между Лондоном и Эдинбургом до 1934 года, когда был воздвигнут и проверен на безопасность новый мост. Разгорелся даже небольшой скандал из-за количества стали, использованной для постройки сооружения. Насколько можно судить, ведьмы не имеют ничего против стали. Потом поезд снова стал ходить до Портнакрейрана.

Помня о случившемся, те, кто не имел финансовых интересов в этой части железной дороги, не спешили садиться на «обреченный на смерть экспресс». Только мрачно улыбающиеся коммерсанты с их потеющими женами и детьми отправились в первую поездку по возрожденному маршруту. Можете представить, какой прокатился по вагонам вздох облегчения, когда Инвердитский мост остался позади.

Контрольный пакет акций ЛШАЖ принадлежал некоему Дугласу Джилклайду из Килпартинджера, тому самому, который выпорол кнутом своего секретаря, когда услышал, как тот назвал его «лордом Убилпассанджиром». Для его светлости, этого парвеню, возвеличенного Ллойд Джорджем, стало делом чести снова превратить «Шотландскую стрелу» в успешное предприятие. Он покрыл локомотив новым слоем пурпура и заменил золотую отделку на цвета своего недавно приобретенного тартана, из-за чего, по словам очевидцев, поезд стал походить на сувенирную коробку овсяных лепешек.