Запечатанное письмо

Подняв глаза, Хелен встретила презрительный взгляд горничной. Неужели она читала письмо? Нет, красная печать не сломана.

— Я упаковала ваши вещи, миссис Кодрингтон. — Ей протянули небольшой саквояж.

Хелен не обратила на него внимания.

— Где ваша хозяйка? В своей комнате?

— Ее нет дома, — с запинкой произнесла горничная, но ее слова звучат неубедительно.

Хелен направилась к лестнице на второй этаж.

Мисс Джонсон засеменила за ней.

— Она ушла, говорю вам.

На лестничной площадке она схватила Хелен за плечо.

Хелен брезгливо посмотрела на ее огрубевшую от работы руку, словно это паук.

— Я бы не советовала вам касаться меня. — Несчастная горничная убрала руку. — Фидо! — Она дернула ручку спальни. — Сейчас же открой!

Изнутри ни звука.

— Она в типографии, — с запозданием придумала горничная.

— Фидо, ты не можешь вот так меня бросить! — крикнула Хелен, прижимаясь ртом к двери. — Поверить не могу, чтобы ты смогла написать мне так холодно и рассудочно! Джонсон, вам что, нечего делать?! — раздраженно набросилась она на горничную, но та не двинулась с места. Хелен снова повернулась к двери. — Фидо! Ты обвиняешь меня в том, что я вовлекла тебя в этот скандал, но я в этом не виновата. А как же я? Ведь я теряю все, что мне дорого. У меня отнято все, буквально все!

За дверью тишина, будто там прислушиваются; Хелен знает, что Фидо там, стоит перед окном или сидит, согнувшись на кровати, и хрипло дышит. (Хелен уверена, что если бы она не уделяла столько внимания своим легким, то с ними все было бы в порядке.)

— И ты называешь это дружбой?! — Она возмущена. — Захлопнуть передо мной дверь? Что ж, если ты попрекаешь меня моими словами, я могу сделать то же самое. «До тех пор, пока этот дом принадлежит мне, он и твой дом» — ты сказала мне это два дня назад! — Она ударила кулаком по дубовой двери. Ярость переполняет ее. — Ты — воплощенная честность и порядочность, да? Нет, дорогая моя, ты отъявленная лицемерка! И ты еще смеешь меня судить, хотя, несмотря на твои чопорные манеры, ты сделана из того же теста, что и я, и все наше женское племя. — Уголком глаза Хелен видела горничную и соображала, что можно при ней сказать. — Загляни в свое сердце, Фидо! — Теперь это яростный шепот. — В его скрытую пропасть, в тайны, которые ты ухитрилась похоронить в темноте своим трюком о «забывчивости» — ты можешь заглянуть в него и потом осуждать меня?

Наконец из-за двери донесся громкий непреклонный голос:

— Джонсон, немедленно выведи эту леди из дома!

Худые пальцы горничной впились в предплечье Хелен.