Запертая комната. Убийца полицейских. Террористы

– Этот господин помог мне перейти улицу, – объяснила дама.

– Как же, как же! – кипятилась блондинка. – Они помогут! Да он так дернул сумочку, что эта ба… что эта дама чуть не грохнулась.

– Вы все перепутали, – терпеливо объяснил Мауритссон. – На самом деле даму нечаянно толкнул другой человек. А я только поддержал ее, чтобы она не упала и не ушиблась.

– Брось, не заливай, – отпарировала блондинка.

Блюстители порядка вопросительно посмотрели друг на друга. Суровый явно был более опытным и энергичным. Подумав, он вспомнил магическую реплику:

– Попрошу вас следовать за мной. – Помолчал и добавил: – Все трое. Подозреваемый, свидетельница и истица.

Пожилая дама опешила; волонтерша сразу остыла. Мауритссон был сама кротость.

– Это явное недоразумение, – твердил он. – А вообще-то, ничего удивительного, как подумаешь, сколько подозрительных личностей шныряет по улицам. Я охотно последую за вами.

– Как это? – растерялась дама. – Куда идти?

– В участок, – ответил суровый полицейский.

– В участок?

– Да, в полицейский участок.

Процессия двинулась вперед, вызывая живой интерес у прохожих.

– Может, я ошиблась, – заколебалась блондинка. Она привыкла записывать номера автомашин и фамилии людей, а тут как бы самой не попасть в протокол…

– Ничего страшного, – утешил ее Мауритссон. – В таких оживленных местах особенно нужен глаз да глаз.

Участок помещался в здании вокзала и служил разным целям; в частности, полицейские заходили сюда выпить кофе и приводили задержанных. Началась замысловатая процедура. Сначала записали имя, фамилию, адрес свидетельницы и мнимой жертвы.

– Нет, правда я ошиблась, – нервничала свидетельница. – Я пойду, у меня дежурство.

– Мы обязаны выяснить все до конца, – неумолимо ответил суровый. – Проверь его карманы, Кеннет.

Гнусавый извлек из карманов Мауритссона ряд вполне безобидных предметов. Одновременно продолжался допрос:

– Ваше имя, фамилия?

– Арне Леннарт Хольм, – сказал Мауритссон. – Или просто Леннарт Хольм.

– Адрес?

– Викергатан, шесть.

– Имя и фамилию он правильно сказал, – подтвердил гнусавый. – Вот его водительское удостоверение, тут так и написано – Арне Леннарт Хольм. Все, как он говорит.

Первый полицейский обратился к пожилой даме:

– У вас что-нибудь пропало?

– Нет.

– Зато у меня скоро пропадет терпение, – злилась блондинка. – Как ваша фамилия?

– Это не имеет отношения к делу, – отпарировал полицейский.

– Да не волнуйтесь вы так, – мягко сказал Мауритссон.

– У вас что-нибудь пропало? – снова спросил полицейский.

– Нет, вы же только что спрашивали, – ответила дама.

– Какие ценности у вас были при себе?

– Шесть крон и тридцать пять эре в кошельке. Кроме того, проездной билет и пенсионное удостоверение.

– Все на месте?

– Да.

Полицейский захлопнул записную книжку, посмотрел на задержанных и сказал:

– Так, вопрос ясен. Вы двое можете идти. Хольм останется.

Мауритссон рассовал по карманам свое имущество.

Бумажный пакет стоял на полу около двери, из него торчал длинный огурец и шесть стеблей ревеня.

– Что у вас там в пакете? – спросил полицейский.

– Продукты.

– Продукты? А ну-ка, Кеннет, проверь.

Гнусавый принялся выкладывать продукты на скамейку возле двери, куда его коллеги обычно бросали свои фуражки и портупеи, когда заходили в участок передохнуть.

Мауритссон невозмутимо наблюдал за его действиями.

– Так, – говорил Кеннет, – все точно, тут продукты, как показал Хольм, вот хлеб… масло… сыр… ревень… кофе – да, все так, как показал Хольм.

– Ясно, – подытожил суровый. – Вопрос исчерпан. Клади продукты обратно, Кеннет.

Он ненадолго задумался, потом обратился к Мауритссону:

– Так вот, господин Хольм. Вышло недоразумение. Но вы сами понимаете, такая у нас служба. Мы сожалеем, что на вас пало подозрение в преступлении. Надеемся, вы на нас не в претензии.

– Что вы, что вы! – сказал Мауритссон. – Вы только исполняли свой долг.

– Всего доброго, господин Хольм.

– Всего доброго, всего доброго.

Дверь отворилась, вошел еще один полицейский, одетый в серо-голубой комбинезон. Он вел на поводке овчарку, а в свободной руке держал бутылку фанты.

– Фу, жарища! – вздохнул он, бросая фуражку на скамейку. – Сидеть, Джек. – Сорвал с бутылки колпачок и поднес ее ко рту. Повернулся к собаке и сердито повторил: – Сидеть, Джек!

Пес послушался, но тотчас встал опять и принялся обнюхивать пакет Мауритссона.

Мауритссон пошел к двери.

– Всего вам доброго, господин Хольм, – сказал Кеннет.

– Всего доброго, всего доброго, – отозвался Мауритссон.

Пес уже всю голову засунул в сумку.

Мауритссон отворил дверь левой рукой, а правую протянул за сумкой. Пес зарычал.

– Минутку, – сказал полицейский в комбинезоне.

Коллеги вопросительно посмотрели на него. Мауритссон оттолкнул голову собаки и поднял пакет с пола.

– Ни с места! – Полицейский поставил бутылку на скамью.

– Простите?.. – озадаченно произнес Мауритссон.

– Эта собака натаскана на наркотики, – сказал полицейский, поднося руку к кобуре.

17