Записки экспедитора Тайной канцелярии

И не давая возможности что-либо добавить, он быстро развернулся и вышел из залы. Оказавшись одна, Анна Михайловна задумчиво и слегка настороженно посмотрела ему вслед, а затем взялась изучать принесенную бумагу куда как более заинтересованно. Впрочем, никаких иных сведений она там не обнаружила. Оставалось только догадываться, что стоит за этим странным письмом и внезапным визитом.

Иван же покинул особняк в уверенности, что Фирсанова не так чиста помыслами, как хочет казаться. И прежде, чем сесть в карету, он велел Егору остаться и проследить, что она обычно делает, где бывает. Едва карета барина скрылась за поворотом, сметливый денщик огляделся по сторонам, приметил довольно укромную арку напротив фирсановских ворот, и поспешил укрыться там для наблюдения. По дороге наш ловкач хапнул у уличной торговки наливное яблочко – ну как долго ждать придется? Без провизии не обойтись!

Долго ждать, однако, не пришлось. Графиня вскоре появилась на крыльце, шлейф ее платья заскользил по ступеням и через мгновение скрылся в карете вслед за хозяйкой. Егорка проследил за Фирсановой, как и было велено, до самой цели ее визита. А потом побежал с докладом к Андрею Ивановичу Ушакову.

Самойлов тем временем в компании Глаши подъезжал к аптекарской лавке. Девушка немного пришла в себя, но всю ночь не спала, глаза ее были заплаканы, лицо бледно и испугано.

– Ну что, здесь он покупал зелье? – обратился Иван к подследственной.

Та закивала в ответ. Всю дорогу она смотрела в окно, силясь вспомнить, в каком переулке остановил тогда карету Фирсанов. И вдруг узнала.

– Да вот она самая, – воскликнула Глаша и указала на небольшой дом.

Ну да, вот эта дверь и то самое окно, в котором она пыталась разглядеть драгоценного козлика. Самойлов вошел в аптечную лавку и увидел знакомый силуэт у прилавка. Хорошенькая барышня, да что там барышня, считай совсем еще ребенок, девушка лет пятнадцати, что встретил он во дворе дома Фирсановых, стояла в ожидании лекаря. Заметив Ивана, девчушка расплылась в приветливой улыбке:

– Ой, а я вас видела!

Столько непосредственности прозвучало в ее словах! Но Иван был на службе, на красоту неподатлив и дружбу заводить не намеревался, а потому лишь скупо буркнул в ответ:

– Разве?

– Да-да-да, – откликнулась она охотно, – вы давеча приезжали к нам. Я вас запомнила.

Лекарь все не появлялся, возникла неловкая пауза, которую вновь нарушила собеседница:

– А меня Феклой зовут!

– Феклой? – Иван вспомнил, что Ушаков сказывал, что так зовут дочь Фирсановых. Он вежливо склонил голову и произнес: – Ну, тогда, я действительно был у вашей матушки.

– Это вовсе не моя матушка, – возразила собеседница.

– Вот как?

В сей момент в лавку вернулся лекарь и протянул Фекле небольшую плетеную корзинку с какими-то пузырьками:

– Вот, передайте монахиням, душечка, это хорошее средство!

Фекла поблагодарила лавочника, кивнула Ивану, мол, «До свидания!», и направилась к двери. На пороге она чуть помедлила, еще раз стрельнула прелестными глазками в бравого сержанта и вышла.

– Доброго пути, барышня! – промолвил аптекарь ей вслед, но заметив, какое впечатление произвела на посетителя только что исчезнувшая за дверью особа, многозначительно добавил: – Экая шустрая девка, из барчуков, а работает!

– Работает? – удивился Иван.

– Ну да! – охотно подтвердил аптекарь свои слова. – В монастыре сестрам помогает за больными ходить. Вон за настоями опять приезжала. А вы зачем пожаловали?

Самойлов без слов поставил склянку на прилавок.

– О, – лекарь понимающе цокнул языком, – так вы за любовным эликсиром…

Он с довольным видом повернулся к шкафу за спиной. Эликсир этот приобретал все больший успех в русской столице. Глубокие старики благодаря его чудодейственным свойствам вмиг становились пылкими любовниками. И юным ловеласам он не был пагубен, а лишь продлевал амурные утехи. Клиентура росла, недешевый товар приносил стабильный доход. Вот и еще один посетитель заинтересовался. Лекарь взял с полки очередную склянку, и в этот момент Самойлов нанес решительный удар:

– Ну, если ваш эликсир отправляет к праотцам за минуту, то за ним.

– Да нет, что вы, – улыбнулся аптекарь. – Это же безвреднейший настой на китайском корне!

– После него ваш покупатель умер! – напирал Иван.

Старик, наконец, понял, что сей офицер зашел к нему не шутки шутить и с барышнями заигрывать.

– Вы позволите? – Он поднес склянку к носу и втянул воздух. – О, господи!

– Что? – нетерпеливо спросил Самойлов.

– То мышьяк! – В словах лекаря звучало явное удивление: откуда в склянке из его аптеки взялся этот страшный яд?

А когда он узнал, кто этот умерший покупатель, то ему совсем дурно сделалось. Ведь вчера еще заходил к нему граф в полном здравии! Лавочник, как только смог говорить, описал Самойлову, как было дело.

Фирсанов явился ввечеру, довольно поздно, аптекарь уже и ждать перестал заказчика, как тот возник на пороге. Довольная улыбка озаряла дородное лицо.

– Доброго здоровья! – учтиво поклонился лекарь. Он знал, что Фирсанов пришел не за дешевой примочкой, а потому старался угодить, несмотря на поздний час.