Записки из чемодана

Казалось бы, нужно было отдать под суд начальника войск связи Леонова*, который допустил передачу в эфир болтовню строителей, которых противник засекал. А вместо этого Малиновский после двукратного представления Леонова к званию маршала добился, что звание это Леонов получил.

Правда, как мне рассказывали сослуживцы Леонова, он сделал личное одолжение Малиновскому, уступив на фронте свою заведующую столовой Раису Яковлевну в жены Малиновскому. Заслуга немаловажная.

Провалы в разведке

Пишу сейчас редко, так как дел много, да и писать-то не положено. Одно меня беспокоит, что Малиновский не хочет по-прежнему докладывать в ЦК представленные ему мои документы, хотя они содержат исключительную ценность.

Видимо, потому, что противник знает о разных промахах в армии, значит, в ЦК могут спросить с Малиновского, почему он эти недостатки допускает, поэтому он и не хочет делать себе неприятности. Но это неправильно он поступает. Я всю свою жизнь приучен докладывать обо всех недостатках, хотя и неприятно.

Захаров душой за меня, но говорит — иди сам к министру и докладывай.

Вот он всех зажал своей хитростью и грубостью. Причём некоторые маршалы мне вслух высказали своё недовольство хамством Малиновского…

В семье у меня всё нормально. Вовка уже выучен, Светлана кончает институт, уже стал дедушкой[721]. Одним словом, дело идёт к старости. Но нужно честно сказать, я трудился добросовестно, не болел, не симулировал. Видно, так и будет до конца жизни.

Одно печально, что моральная сторона молодёжи, на мой взгляд, с каждым днём понижается. Распущенность, погоня за деньгами, желание «отдохнуть», побездельничать, ещё и не начав по-настоящему работать. Мне это очень не нравится. Молодёжь нужно всегда держать в руках. Распустишь, потом собрать потруднее будет.

По работе у нас особенно этого не чувствуется, однако кое-какие хлюпики тоже попадают, которые норовят устроиться получше, а работать поменьше. А на нашем деле надо сейчас требовать дела, а не болтовни.

Несколько усложнилась работа в связи с провалом у соседей в Лондоне. Дело «Лонгсдейла», о котором сейчас пишут все газеты мира.

В прошлом при мне его из КГБ послали, толковый паренёк, он ряд лет неплохо работал, а затем, видно, шелепинцы допустили оплошность, и его англичане выследили. Вместе с ним схватили ещё несколько человек других, и главное — на конспиративной квартире взяли быстродействующую аппаратуру, которую бережём, как зеницу ока[722].

Шелепину за этот провал вроде ничего не было. Ну, раз человек в фаворе, то всё обойдётся. Пришлось и нам кое-кого отозвать, предполагая, что могли о них рассказать арестованные. По линии КГБ мне говорили, что отозвали десятки сотрудников, которых знали Лонгсдейл и другие.

В течение года еще было ряд мелких провалов в КГБ, но медовый месяц так и остается. Руководство молодое, спрос маленький, «осваивает», поэтому все в порядке. Однако эти молодые товарищи, как мне рассказывали, ни одной мелочи, которая происходит в ГРУ, не упускали из виду и пишут о ней в ЦК, оставляя неясными детали, из которых можно бы сразу увидеть, что это мелочь, не заслуживающая внимания ЦК. Однако по линии ЦК ко мне ни разу никакой претензии не предъявлялось.

Я представляю, сколько клеветы, слухов и всякой грязи, где можно, вываливают на меня мои «друзья» Мироновы, Шелепины и им подобные людишки, весьма способные, как я убедился, на эти дела. И вот это делается, я думаю, для того, чтобы я не оказался как-нибудь их начальником, а следовательно, сразу бы по прямоте своей и сказал им, кто из них что стоит.

Ну, ладно, жизнь есть жизнь, кто научился к ней приспосабливаться, а кто идет прямо и события представляет так, как они происходят.

1962 год. Карибский кризис

На грани реальной войны с Америкой мы оказались во время кубинских событий[723]

.

Еще в 1961 году, после разгрома эмигрантов на Плайя-Хирон[724] мы получили указание проработать меры защиты Кубы, если американцы начнут масштабную агрессию.

Мы с Захаровым доложили Хрущеву у него на даче, что нам надо искать принципиально новое решение. Хрущев хотел разговаривать с американцами на равных, но дело в том, что американцы развернули вокруг СССР свои средства передового базирования, и для нас есть угроза военного столкновения.

Какой уж тут разговор на равных! Значит, переговоры на равных должны быть подкреплены соответствующей угрозой для США военных столкновений вблизи американских границ[725].

Еще при Сталине Генштаб прорабатывал вопрос о боевых действиях в Беринговом проливе, на Чукотке и Аляске, в случае, если американцы нанесут нам превентивный ядерный удар, согласно своей доктрине, чтобы навсегда покончить с нашей страной[726].

По своей линии я еще в 1960 году дал указание тщательно отслеживать все события вокруг Кубы.