Записки из Чистилища

Я даже на слух поняла, что сейчас мой компаньон улыбался прежней своей, доброй улыбкой. И потому совсем расслабилась и успокоилась. Действительно: почему мне отказываться от подаренной романтики? Когда ещё я проведу такую безумную ночь с незнакомым мужчиной в лесной сторожке сентябрьской ночью?

Присела на стоявший с другой стороны стола деревянный табурет, зажгла лежавшей возле импровизированного подсвечника зажигалкой свечу. Стало немного поуютнее. Увидела свернутую и упакованную от сырости и мышей в полиэтилен постель, состоявшую из сплющенного – ну прямо-таки как здесь – матраца и чего-то, отдалённо напоминающего одеяло. В центре этого рулета торчал уголок небольшой подушки.

Вскоре вернулся водитель с охапкой толстого валежника. Бросил его возле печурки и вышел снова. Через пару минут вернулся с ещё одной вязанкой и каким-то пакетом в свободной руке. Сбросил и эти дрова на пол. Присел на корточки перед печуркой.

– Посвети мне свечой, а то не видно.

Я повернулась в его сторону и протянула руку с горящей свечой в его сторону. Чугунное нутро буржуйки осветилось пламенем. Мужчина выложил часть дров в пасть печурки в виде заготовки для костра и подложил внутрь откуда-то вытащенную смятую газету. Подпалил её от взятой из моей руки свечи и легонько придавил несколькими лучинками, лежавшими здесь же, когда мы только прибыли в сторожку.

Лучинки, абсолютно сухие, звонко вспыхнули от пламени, объявшего газету. Истопник вернул мне свечу и закрыл дверцу печки. Пробравшись в угол нар, начал распаковывать принесённый с собой пакет. Из его недр появилась простынь (прикиньте, девочки…-простынь!), наволочка и ещё одна простынь. Пакет был размером со среднюю спортивную сумку.

Поэтому там ещё поместились и бутылочка винца с кое-какой провизией. И одноразовая посуда с ножом.

– Я занимаюсь спиртным, а ты, как хозяйка – закусью.

– Может, наконец-то познакомимся? – робко предложила я, – хотя я понимаю: секс – не повод для знакомства… но всё-таки общаться как-то удобнее, когда знаешь имя собеседника…

– От ведь, дурак-то я какой… совсем за всеми этими страшилками – угрозами о том, чтобы представиться-то я и позабыл… Виктор.

– Лёля.

– Как-как?

– Лёля. Оля.

– А-а-а-а… Олька. Так бы сразу и сказала. Романтичная ты барышня, Лёлька, – подсмеял меня Виктор.

Минут через 15 в комнатушке уже было гораздо теплее. За это время я настрогала колбасы, хлеба и свежих помидоров с огурцами и зубчиком чеснока, присолив слегка это блюдо, соорудив что-то подобие салата. А Виктор накатил почти по полному стакану вина.

– Ну что, Оля – Лёля, за знакомство!

– За знакомство, Виктор, – тоном приговорённой к смертной казни ответила я.

– Да расслабься. От этого ещё никто не умирал.

– Умирали. Я знаю…

– Ну это – если множественные порывы. И то – умирают уже от потери крови. Тебе это не угрожает, обещаю.

Выпили. Вино оказалось не самим плохим. Закусили.

– А как ты пьяным за руль-то сядешь? – недоумённо спросила я Виктора.

– Не боись. Вино у меня выветривается быстро. Наша автобаза – как раз на въезде в город по этой трассе. Завтра, то есть – уже сегодня – мне на работу во вторую смену. Так что единственное неудобство предстоит тебе – добираться на автостанцию своим ходом. Хотя… могу кого-нибудь из мужиков, выходящих на линию, попросить забросить тебя туда… не бесплатно, естественно.

– Не надо… сама доеду! – зло парировала я.

– Да шучу, шучу я. Неужто думаешь, что я совсем уж конченный негодяй?

– Не совсем, но конченный.

– Ха-ха-ха! – от души расхохотался Витёк, – ну ты меня и уморила. Тебе ещё не жарко одетой-то сидеть? Раздеться немного не желаешь?

Я уже действительно немного начала париться. Поэтому стащила с себя пальтушку и замерла, встав со скамейки, в поиске местечка куда бы её примостить.

– Давайте, мадам, я за Вами поухаживаю. Надеюсь, что Вы уже не мадемуазель?

– Расслабься, за совращение малолетней не посадят. Впрочем, и гордиться особо тебе тоже будет нечем: первым у меня, слава Богу, не ты будешь…

– Какие мы грозные… а ты погляди…

– Какие есть… не нравится – не кушай.

– Именно такие-то кусаки-забияки мне и по вкусу, – возразил мне мой спутник…

Налили ещё по стаканчику… закусили.

– Ты куришь? – спросил Виктор.

– Угощай. Надо же хоть чем-то себе себестоимость набить,

– И с чувством юмора у тебя неплохо. И это я люблю.

Закурили, не выходя из домика, использовав в качестве пепельницы найденную в углу комнаты чистую пустую жестянку из-под консервов.

Покурив, Виктор потянулся как сытый кот, отошёл в угол возле двери, спустил штаны, помочился в стоявшее там ведро и ополоснул свои причиндалы водой из чайника, стоявшего на плите и разбавленной из ведёрка с третьей стороны стола. Я его сразу как-то и не заметила.

– Иди, облегчись да подмойся, чтобы от тебя селёдкой не воняло, принцесса.

– Не хочу!!

– Иди-иди…полдня в туалет не ходила. Сдурела что ли?

Против разумного довода не попрёшь… Пришлось плюнуть на стыд – не выходить же на холодрыгу уличную ради этого, присесть над ведром пописать и тоже подмыться… Вот незадача: вытереться-то нечем…