Записки из «Веселой пиявки»

Унзере либе Кисун-заде!

Это по-азербайджански — заде, а по-нашему, по-эстонски — тере, наш мамик, мымик, момик, здравствуй!

Пишем тебе мы, брошенные в холода и мерзость здешних мест, в пучину телятины, радикулита, капризов, булочек и прочих милых элементов, составляющих нашу бездумную, безумную и беспросветную жизнь.

Какие у нас новости? А вот какие. Похолодало сильно, и мы ходим в шерсти и злобе, причем кто куда — я на уколы, Оля со своей подругой Любой носится сама по себе. Пашка Самойлов забыт и заброшен. Тихо скулит у забора. Хозяйка уехала, сообщив, что в следующую пятницу они нагрянут с детьми (о ужас!) и помидорами (о радость!) — они, т. е. помидоры, а не дети, в Таллине ходят по 4 р.

Занятия у нас проходят мирно. Я, правда, не нажимаю. Занимаемся минут сорок в день.

Козявка сказала, что будет тебе писать отдельно. Так что жди, но не очень. Сама знаешь, какой она писун. И какун она неважный. Как ты уехала, она четыре дня бастовала, несмотря на ревень и зелень.

Ну ладно, рад, что тряпочки оказались впору. Может, еще чего купим. А пока я купил бутылку «Вана Таллина».

Целую,

В.