Записки конструктора-оружейника

Глубокую душевную боль вызывают у меня сообщения о применении «Калашниковых» на межах закавказских республик, в других регионах страны. Нет, не для того я полвека занимался разработкой современных систем автоматического стрелкового оружия, чтобы на исходе двадцатого столетия в Венгрии парламент обсуждал обстоятельства дела, получившего название «Калашников-гейт», — о нелегальной перевозке тысяч автоматов из Венгрии в Хорватию, что поставило Югославию на грань гражданской войны.

Поразила меня и беспрецедентная утечка оружия в нашей стране. Особенно больно было узнать о воровстве оружия с прославленного Ковровского оружейного завода, с которым тесно связаны страницы моей человеческой и конструкторской биографии...

Вчитываюсь в заголовки наших газет: «Откуда взялись „Калашниковы“»?, «Вам оружие? Нет проблем...», «Задержан 16-летний продавец оружия», «Почем нынче автомат?». Вчитываюсь и размышляю: может, я живу уже на какой-то другой планете, в каком-то ином государстве, где под крики о покаянии за безвинно репрессированных и убиенных моих сограждан сделали оружие мерилом жизни и смерти, разменной монетой в межнациональных отношениях, панацеей от всех человеческих, экономических, политических болей и бед?

Ну как же иначе понимать все это, если премьер-министр одной из союзных республик предложил директору Тульского оружейного завода ужасную, по нравственным меркам, бартерную сделку, дескать, мы вам продовольствие поставим, а вы нам в обмен — автоматы?

Еще в недавнюю пору наша пресса активно клеймила, пригвождала к позорному столбу торговцев и торговлю оружием в западных странах. Оно и верно, автомату и пулемету не место на настенных коврах в мирных жилищах любого государства, социалистического или капиталистического. Проблему приобретения частными лицами боевого оружия можно решать в рамках закона. К примеру, как в Соединенных Штатах, через создание ассоциаций коллекционеров оружия, через ограничение официально разрешенной торговли, через ряд других правовых каналов.

Можно, конечно, пойти по такому пути и нам, но лишь при стабильности социально-политической и экономической обстановки в обществе. Впрочем, вся моя жизнь, вся многолетняя конструкторская деятельность убеждают: лучшее место для хранения и сбережения боевого оружия — в войсках, под надежной охраной и защитой на армейских складах и в ротных пирамидах. И пусть им вооружаются только караулы да пограничные наряды, а подразделения, выполняющие в мирное время боевые задачи по охране государственного и военного имущества и государственной границы СССР. Пусть оно служит делу повышения боевого мастерства наших воинов на полигонах. Все остальное оружие должно быть спрятано подальше от людских глаз и рук и вынуто из арсеналов лишь в случае войны.

Раздумья, раздумья... Весна ли тому причиной, или возраст берет свое, но все острее и глубже воспринимаешь каждый факт нашей жизни, каждое явление современного мира. Все здесь взаимосвязано.

И охватывает тебя ясное до знобящего холода понимание: ничего нельзя уже откладывать на потом — ни этих записок, ни новой поездки за рубеж, ни своих замыслов.

Вот вновь пригласили в Соединенные Штаты Америки. Руководство фирмы «Стурм-Рюгер», выпускающей винтовки и пистолеты, предлагает побывать в музее Винчестера, что в городе Коуди штата Вайонинг. Предстоит встреча с конструктором Биллом Рюгером. Ждет продолжения бесед Юджин Стоунер. Планируется наша совместная поездка на оружейный завод в штате Аризона...

Поеду ли? Полагаю, нельзя не поехать. Потому что, как и в прошлые встречи с зарубежными коллегами, мы поведем разговор не только о деле, которому служим. Мы непременно продолжим беседу о том, как наш хрупкий мир укрепить согласием и взаимопониманием людей, сближением народов, как нам жить без оружия и войн.