Записки криминального журналиста. Истории, которые не дадут уснуть

Следователи сразу собрали пресс-конференцию. Они отчитались о проделанной работе и заверили, что никакого маньяка нет. По их словам, было лишь два эпизода изнасилования.

— Сейчас предполагаемый насильник задержан и во всем сознался. Это 25-летний мужчина, житель Оренбурга. Подозреваемый дает признательные показания по этим двум эпизодам. Экспертиза подтвердила, что изнасилования совершил именно он, — уверенно произнес начальник следствия.

Через три дня следователи прислали новый пресс-релиз. В нем говорилось, что подозреваемый мертв — повесился в СИЗО. Следователи всячески пытались замять это дельце и не рассказать лишних подробностей. Позже по факту самоубийства проводилась проверка, однако прокуратура ограничилась выговорами для администрации изолятора.

Тогда мне казалось, что история таинственного маньяка закончилась. На самом же деле она только начиналась.

* * *

Прошло два года. Из сопливой девчонки, которая трусит перед каждым заданием, я превратилась в достаточно опытного журналиста; в редакции держалась уверенно и даже считала себя незаменимой. По традиции, если не было ЧП, утро начиналось с проверки сводок. Глаз уже был так наметан, что из сотни кратких выжимок о задержаниях я всегда находила материал, который попадет на обложку. Так случилось и в этот раз.

«На Заводском шоссе обнаружили труп 32-летней женщины с признаками насильственной смерти. Возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 105 УК РФ» — эти строчки выделялись среди десятков других сообщений о совершенных правонарушениях.

Как журналист я понимала, что убийство женщины почти всегда скрывает за собой что-то интересное. Обычно это либо ревность, либо неразделенная любовь, либо сексуальное насилие.

Недолго думая, я направилась на место. Все произошло на трамвайной остановке рядом с жилым домом. Я сразу заметила, что окна дома выходят прямо на ту сторону, где было совершено преступление. Обошла жильцов, и — о, чудо! — одна из женщин в красках рассказала, как неизвестный тащил жертву через рельсы.

— Тогда было темно, людей мало. Но еще не глубокая ночь и многие не спали. Из окна кто-то из жильцов увидел, что парень тащит женщину через рельсы за волосы! — сообщила мне милая старушка. — Люди побежали за преступником, но он как будто растворился в темноте. Мистика, не иначе! Бросились к женщине, а она не дышит. Руки связаны какими-то тряпками. Спасти ее не удалось. Убийца ранил женщину по голове каким-то предметом.

Тогда я уже знала, кому звонить и как искать информацию. Первым делом я набрала одному приятелю из следственного управления.

— Саш, про женщину, убитую в Кировском, знаешь что-нибудь? Да? Помоги, а! Можешь хотя бы имя дать? — спросила я.

Саша работал в отделе по расследованию особо важных дел. Он относился ко мне с нескрываемой симпатией. Ему было приятно мое внимание, и я знала, что он не откажет. Мы познакомилась случайно практически сразу после того, как приехала в Самару. Он был членом следственной группы по делу об убийстве высокопоставленного чиновника. Тогда пресса практически не получала никакой информации от официальных представительств. Пришлось выходить именно на тех сыщиков, кто непосредственно вел дело. Сначала Саша неохотно шел на контакт, но потом мы стали приятелями, и он долгие годы был моим надежным источником.

Итак, один звонок — и имя жертвы уже у меня в кармане. Выяснилось, что убитую звали Любовь и работала она на местном заводе. Я быстро написала редактору и попросила пробить адрес по милицейской базе. Жила она в общежитии, которое находилось неподалеку.

«Наверняка там сейчас родственники собрались и готовятся к похоронам», — тут же смекнула я.

Я неслась в общагу, как хищник за добычей. Не успеешь вовремя — опередят коллеги. Обычно тот журналист, кто первый наведается к родственникам, снимает все сливки, то есть получает максимально эмоциональный рассказ. Со вторым уже поговорят сухо. А третьего вовсе пошлют и еще крикнут вслед: «Без комментариев!»

Прокрутив эти мысли, я поняла, что профессия сделала меня циничной. Каждый человек для меня в первую очередь материал, а потом уже живое существо с чувствами и эмоциями.

Я подошла к общаге. Затхлый запах в подъезде, узкий коридор, где наставлены санки, тазы, велосипеды, сушилки с бельем… Дверь открыла сестра Любы, Ольга. Красные глаза и сильный запах корвалола с порога дали понять, что адрес верный. Почему? Все просто: этот аромат — показатель горя. Ощутив его, я могла понять, что именно в этой семье готовятся к похоронам. И в очередной раз не ошиблась.

Оля рассказала, как все было. Она знала о трагедии со слов следователя. В тот вечер Любовь должна была поехать на свидание к своему возлюбленному. Обычно она уезжала с трамвайной остановки рядом с домом. Люба не заметила, что ее преследовал незнакомец. Он шел буквально по пятам, затем украдкой выхватил тяжелый предмет и ударил женщину по голове. Нападавший действовал профессионально — повалил жертву на землю, связал ноги и потащил через трамвайные рельсы в кусты. Любовь даже вскрикнуть не успела — удар оглушил.