Записки криминального журналиста. Истории, которые не дадут уснуть

Соколовский рассказал, что организатор преступной группы попытался скрыться в Таджикистане. Однако при пересечении границы его задержали. Следом арестовали и трех подельников Ахмадова.

Похищенным имуществом Левтов преступникам так и не удалось распорядиться. Когда в барсетке обнаружилось удостоверение полковника, они решили избавиться от всего украденного добра. Сначала ноутбук и телефоны утопили в реке, затем перепрятали в лесу.

Пресс-конференция закончилась, но у меня были смешанные чувства.

Все-таки в деле было очень много нюансов. Сложно представить, что такой человек, как Максим Левт, который проработал в органах 20 лет, настолько безразлично относился к собственной безопасности.

Дом на окраине села, дырка в заборе и незапертая дверь. Собака отравлена за месяц до трагедии. Неужели Левт, имея такой богатый опыт, не понимал, что все это может привести к беде? Странной казалась деталь и с отравленной собакой. Ощущение, будто грабители все же долго готовились к преступлению. Почему тогда не знали, сколько человек может находиться в доме? Или силовики все-таки что-то недоговаривают.

Поражала и глупость самих преступников. Целенаправленно шли убивать, да еще таким жестоким способом. Только зачем? Неужели на всю Сызрань не нашлось ни одного пустующего дома? И сам факт, что они избавились от всего украденного имущества, смущает. Теоретически могли уехать в другой город и продать там. Но убить такое количество людей ради сомнительной выгоды? Как-то неправдоподобно.

Позже следователи рассказали, что все члены преступной группы примерно месяц планировали ограбление. Якобы подыскали еще два дома. Но в обоих случаях их спугнули случайные свидетели. Коттедж Левтов находился в самом конце улицы, поэтому в этот раз преступники остались незамеченными. Главной уликой следствия стала та самая запись с камер видеонаблюдения. Задержанные рассказали, где оставили системный блок. Сыщики нашли его и смогли воспроизвести данные. Во всяком случае, так они сообщили журналистам. Запись не была продемонстрирована прессе.

Сами мужчины вины не отрицали и охотно давали показания. Оперативники выяснили, что когда убийцы проникли в дом, они стали ходить по комнатам и убивать всех спящих. Пенсионеров забили Ахмадов и Бабаев. Затем лишили жизни самого полковника и его супругу. Это дело рук Фаталиева и Зохрабова. Последними погибли жена брата Левта и ее дочь. Это делали Ахмадов и Бабаев. Они же ударили по голове восьмилетнюю девочку.

Пришло время суда. Он проходил в закрытом режиме. Основанием стало то, что племянница Левта — несовершеннолетняя. Но журналистов это не остановило. Мы с коллегами с самого утра столпились внутри областного суда. Все ждали, когда в зал заседаний приведут обвиняемых. Конвой работал очень быстро. Нам даже толком не удалось рассмотреть их лица.

Когда мужчин вели в зал заседаний, кто-то из журналистов лишь смог бросить одну фразу:

— Признаете свою вину?

— На нас нет вина! Нет вина! — кричал предполагаемый организатор ОПГ Ахмадов.

Больше он ничего не успел сказать. Однако ко всем странностям дела добавился тот факт, что обвиняемые заявили репортерам о непризнании вины. Хотя следователи утверждали, что все сознаются в убийстве.

Рядом с залом заседаний я заметила женщину. На вид ей было лет 25. Русые волосы, темная куртка, джинсы. Когда Ахмадова вели по коридору, женщина встала.

— Держись, я с тобой! — крикнула она ему.

Я поняла, что это жена, и подошла к ней. Тут же за спиной столпились и мои коллеги.

— Скажите, вы родственница обвиняемого? — решила на всякий случай уточнить я.

— Да, я его жена, — ответила она обреченно. — У нас растет сын. Ему три года.

— Как вы считаете, ваш муж мог совершить убийство? — спросила я.

— Нет, не верю, — сказала женщина. — Он в этот день спал дома. Но следователи меня и слушать не хотели.

Жанна, так зовут жену Махмадали Ахмадова, поведала, что в день убийства супруг пошел в гости к своему тестю. Вернулся ночью. Женщина не заметила ничего странного. Муж переоделся и лег спать.

— Он был спокойный, как обычно, — пояснила она. — Лег спать с ребенком. Если бы что-то случилось, я бы поняла. А я ничего не почувствовала. У моего мужа семья и ребенок. Он любит нас. Не верю, что он мог решиться на такое преступление. Ему было что терять.

Не верили в виновность своего сына и родители и другого обвиняемого — Ислама Бабаева. На скамейке возле зала суда сидели его отец и мать.

— Не мог он этого сделать, — плакала женщина. — Нашли крайних и на них повесили.

В очередной раз у меня закрались мысли, что обвиняемые в убийстве мигранты могут быть невиновны. Однако фактов, подтверждающих это, у меня не было. Почти всегда родные не верят, что их близкий мог совершить убийство. Хотя и другие нюансы дела вкупе с закрытостью процесса заставляли задуматься.

Обвиняемые потребовали суд присяжных, но существенной роли это не сыграло. Только трое решили, что они невиновны. Остальные девять проголосовали за жестокое наказание. Лишь для Бабаева и Зохрабова попросили смягчить приговор.