Записки музыковеда 4

До своего пятидесятилетия композитор был практически неизвестен широкой публике — саркастичный, желчный, замкнутый человек, он жил и работал отдельно от музыкального бомонда Франции. Широкой публике Сати стал более или менее известен благодаря Морису Равелю, устроившему цикл его концертов в 1911 году и познакомившим его с хорошими издателями. В 1915 году Сати сближается с поэтом, драматургом и музыкальным критиком Ж. Кокто, который предложил ему в содружестве с Пикассо написать балет для труппы Дягилева. Премьера балета «Парад» состоялась в 1917 г. под управлением Э. Ансерме. Слова из манифеста Кокто: Довольно облаков, туманов и аквариумов, водяных нимф и ароматов ночи; нам нужна музыка земная, музыка повседневности! — стали для Сати ориентиром. Нарочитый примитивизм и подчеркнутое пренебрежение к красоте звучания, введение в партитуру звуков автомобильных сирен, стрекота пишущей машинки и других шумов вызвало шумный скандал в публике и нападки критики, что не обескуражило композитора и его друзей. В музыке «Парада» Сати воссоздал дух мюзик-холла, интонации и ритмы бытовых уличных мелодий. С этого времени, во всяком случае, об Эрике Сати заговорили.

Написанная в 1918 г. музыка «Симфонических драм с пением Сократ» на текст подлинных диалогов Платона стала полной противоположностью «Параду», несмотря на то, что эти сочинения разделяет всего лишь год. Здесь музыка ясная, сдержанная, даже суровая, внешние эффекты начисто отсутствуют.

Закончив «Сократа», Сати стал проводить в жизнь идею «меблировочной музыки», представляющей как бы звуковой фон повседневной жизни. Это музыка, которую не надо специально слушать. Здесь Эрик Сати также явился первооткрывателем и предтечей минимализма. Его навязчивые, въедливые мелодии, повторяющиеся сотни раз без малейшего изменения и перерыва, звучащие в магазине или в салоне во время приёма гостей, опередили своё время на добрые полвека.

Последние годы жизни Сати провел в уединении, живя в Аркее. Он порвал всякие отношения с «Шестеркой» и собрал вокруг себя новую группу композиторов, которая получила название «Аркейская школа». Основным эстетическим принципом этого творческого союза было стремление к новому демократическому искусству. К этому времени относится весьма экстравагантный документ, написанный Сати — «Распорядок дня музыканта».

Художник должен упорядочить свою жизнь. Вот точное расписание моих занятий на день: Подъем: в 7 ч. 18 мин.; вдохновение: с 10 ч. 23 мин. до 11 ч. 47 мин. Обедаю в 12 ч. 11 мин. и встаю из-за стола в 12 ч. 14 мин. Спасительная прогулка верхом в глубине моего парка: с 13 ч. 19 мин. до 14 ч. 53 мин. Очередной приступ вдохновения: с 15 ч. 12 мин. до 16 ч. 07 мин. Различные занятия — фехтование, размышления, замирание, посещения, созерцание, разработка ловкости рук, плавание и т. д.: с 16 ч. 21 мин. до 18 ч. 47 мин. Ужин накрывается в 19 ч. 16 мин. И заканчивается в 19 ч. 20 мин. Затем следуют симфонические чтения вслух: с 20 ч. 09 мин. до 21 ч. 59 мин. Обычно мой отход ко сну происходит в 22 ч. 37 мин. Раз в неделю — внезапное пробуждение в 3 ч. 19 мин. (по вторникам). Я ем исключительно белую пищу: яйца, сахар, тертые кости; сало мертвых животных; телятину, соль, кокосовые орехи, курицу, сваренную в свинцовом сахаре; плесень фруктов, рис, репу; камфорную колбасу, лапшу, сыр (белый), ватный салат и некоторые виды рыб (без шкурки). Пью кипяченое и остуженное вино, разбавляя его соком фуксии. У меня хороший аппетит; но я никогда не разговариваю во время еды из боязни подавиться. Дышу я аккуратно (каждый раз понемногу). Танцую редко. Во время ходьбы держусь за бока и пристально смотрю назад. У меня очень серьезный вид, и если я смеюсь, то делаю это нечаянно. За что извиняюсь всегда и искренне. Сплю только одним глазком; сон мой весьма крепок. Кровать у меня круглая с дыркой для головы. Каждый час появляется слуга с градусником; он забирает мою температуру и оставляет мне чужую. Я уже давно выписываю журнал мод. Ношу белую шапку, белые чулки и белый жилет. Мой врач неизменно советует мне курить табак. После традиционной рекомендации он всякий раз добавляет: — Курите, друг мой! Иначе вместо вас закурит кто-то другой.

Сати вообще был эксцентричен, свои сочинения он писал красными чернилами и любил разыгрывать друзей, порой грубовато и желчно. В его пьесе «Досада» небольшую музыкальную тему необходимо повторить 840 раз. И, хотя он для своей «меблировочной музыки» использовал мелодии Камиля Сен-Санса, он его искренне ненавидел.

В последние годы жизни Эрик Сати уже страдал циррозом печени вследствие хронического алкоголизма. Смерть его 1 июля 1925 года прошла почти незамеченной.