Записки на запястье

Будучи почти тридцатилетним человеком (как у Битова «хоть сколько-нибудь тридцатилетний») я уже понимаю, что у каждого встречается в жизни такой человек, который зашвыривает его вверх, выше его прежнего, выше его опыта и возможностей, а иногда даже выше себя самого швыряющего. И вот летишь, запущенный, и земля тебе с овчинку. Но это не люди-дрожжи, которые в тебе прорастают и тебя прёт, не люди-тепло, которые тебя окружают заботой. Нет, это всегда люди-футболисты, которые дают тебе хорошего пинка. Летишь себе в свои седьмые небеса и собственным хребтом считаешь ступеньки — одна, вторая, третья.

Когда неожиданно становится беспричинно хорошо или плохо, то сразу начинаешь искать, почему. Так, если на улице чувствуешь запах черёмухи, всегда крутишь головой, чтобы найти её глазами.

Ехала в пустом метро сверху вниз по прямой, но ломаной ветке, следя по карте за своим перемещением. Выходило — я как капля просачиваюсь в трещине.

Сидела в вагоне метро среди нескольких женщин, мы все отражались в тёмном стекле напротив и были похожи на высаженных в линию подсадных и одного настоящего преступника на опознании.

Возле аэропорта дом с вывеской «Центр кровли». Кровля, травля. Что-то от восточной мести.

Любое возвышение это все-таки гордыня, из самолёта города видятся городками из одноимённой игры и очень хочется швырнуть биту, отведя локоть.

Объявление: «Стоматологическая клиника „Улыбка^“ переехала на улицу Московская д. 2 (между рестораном „Корвет^“ и кафе „Смак^“)». Зубы пошли практиковаться!

После перемещения в другой город слегка теряешь себя и непонятно, какое у тебя содержание, как у тех грузовиков, у которых отнят, как ампутирован, прицеп, а осталась только кабина. Решаю погадать, кто я есть, открываю наугад какую-то книжку, сразу читаю: «Первым появился Фролов и свалил всю вину на Деревягину, потом пришла девочка с сумочкой, из которой торчали: балетные туфли, кусок веночка с головы, какая-то тряпка и будильник».

Двадцать пятого числа весь берег был усыпан выпускниками с красными лентами, которые перечёркивали их, как оставшийся позади населённый пункт.

Серёжа бренчит задумчиво мелочью в кармане, потом достаёт две монеты, обе решкой вниз, говорит им:

— Ну что, орлы!

Не понимаю, почему эту специю называют гвоздикой, она вообще похожа на шуруп для крестовой отвертки.

Видела агитацию: «Не поднимай на лес руку — он служил деду и внуку».

Как же так, отцы?

Встретилась перетяжка: «Поздравляем жителей района проспект Вернадского!». Натурально, и на их улице праздник.

В печенье вложены карточки с загадками. Одна начинается со слов: «Представьте, что вы входите в тёмную комнату со сладостями».

В магазине «Адидас» над вешалками таблички «мужчины», «женщины», «дети». Пойти выбрать девочку, пацана лет пяти и одного подростка навырост.

Олины дети прощаются, разъезжаясь на дачи, старшая Настя вдруг театрально вскрикивает, сжимает маленького Алёшу и всхлипывает:

— Ну, давай хоть обнимёмся на прощание!

Редкие дождевые капли бились о стекло, каждая превращалась в маленького Нилсона из фильма с Хенксом, и ещё была похожа на медвежью лапу.

Дрессировщики запретили нашему псу делать стойку по птице на глаз, но он всё равно постоянно замирает при виде трясогузок. Я не знаю что делать и просто прикрываю ему глаза ладонью. Он в неё щекотно моргает.

Утром видела в метро как, прощаясь, мужчина покрывал улыбку и щеки женщины множественными короткими поцелуями, будто бы прибивал обойными гвоздиками это выражение к её лицу на весь предстоящий день.

В учебнике по живописи и рисунку прочла:

«Слово „мышца“ происходит от латинского „мускулус“ — мышонок. Двуглавая мышца, сокращаясь, напоминает по форме бегущую под кожей маленькую мышку». Хорошо, что маленькую.

Прочитала: «Так как у многих птиц линия рта заходит за линию глаз, создаётся обманчивое впечатление, что они всегда улыбаются». Главное, сразу обманчивое!

У меня очень романтичный учебник по фотографии, там есть раздел «Как снять луну?».

По рубрике «вопросы» из учебника по фотографии хорошо судить о людях:

— Как сфотографировать лежащего новорожденного ребенка так, чтобы он не был похож на лежащего на операционном столе?

В смысле — о ходе их мысли.