Записки настигнутого любовью

Это заполонилозаполнилои движет мнойчто это?как сказать,если это естьи слова не укажутна этоведь эторастворяет словарастворяетменярастворяет в тебетолько это и естьтолько этоэтото, что вплело нас в себяэтоэтои я замираю наблюдая

как сердцеготововзорватьсялюбовьюизлившисьв тебякто тебявыдумалктосвёлнасв этокто даровалнам друг другапонятьи заполнитьи быть.Кто?Ныряю в этоИ уже без тебя

Светом полонВ Любви

15 октября

Ты можешьпрятатьсяот этогоможешь не доверятьсебемнеВселеннойно это от этогоэтим не перестанетБЫТЬты можешьбежать в свой Фарсисзакрыть дверино…это уже внутри,а точнее –ты в этом

от этоговыход один:глубже нырнутьв этоне размышляячто будетпросто разрушьстены конструкций умасхемы иллюзий отбросьсовлекись одеждприкрывающихтак неумелоточто горитогнёмлюбвинырни в этовся, без остаткапоставь всё на конпроиграть

ведь не жалкосебяради этогопростостав этим тотальноведь кромеэтогочто может смысл иметь?Сердцем услышь из ВселеннойЭти слова из себя.

* * *

Семь

Навык «тюрьмы» дал Эммануилу способность мимикрировать под общество, в котором он находился. Эммануил научился неподдельно изображать заинтересованность даже к тому, от чего его мутило внутри. Так же профессионально он научился изображать и демонстрировать познания. У него ещё ни разу не возникало интереса к чему-либо, и он был вынужден изображать, что он как все – живёт. Хотя никогда у Эммануила не возникало ощущения необходимости быть. Жизнь в теле требовала усилий для достижения целей. А целей не было. Не было и желаний, кроме одного – покончить раз и навсегда с этим сном, в который он был вызван, как ему казалось, не своей волей. Эммануил жаждал проснуться. Он ждал, что в небе появится корабль, и его заберут туда, где другие законы, где не нужно притворяться, где Свет и Любовь правят всем, и всё даётся даром в силу Любви. Здесь его мировоззрение не принято, здесь он чужой, и не с кем разделить эту боль одиночества. «Они так давно играют в эту игру отдельности и желаний, что забыли, кто они на самом деле», – думал Эммануил и плакал. Плакал по цельному и неизменному. Он знал, есть лишь любовь, а остальное игры разума, в которые и его заставляют играть, но играть не было никакого желания. Когда родители спросили его, куда он собирается поступать после школы, Эммануил не нашёлся что ответить. Единственное что он ощутил, это боль оставленности любящими его Богами – родителями. Неужели они играют так самозабвенно? – не укладывалось в его голове, – и какие они после этого Боги? К счастью, отец Эммануила, Самюэль владел навыками перфеседио, т. е. мог телепатировать мыслеформы Эммануилу и воспринимать мыслеформы сына. Поэтому у них не было нужды в разговоре, они понимали друг друга без слов. Впервые Эммануил столкнулся с такой возможностью диалога с отцом в возрасте 4-х лет, когда Самюэль взял Ману в лес. Как только они вышли из вагона загородной электрички, отец резко замолчал, но начатый в вагоне диалог продолжался внутри сознания. Чтобы проверить, не чудится ли всё это Эммануилу, он изредка часть диалога произносил вслух, и слышал ушами ответ отца, не вырывавшийся из общей канвы беседы. Каждые выходные отец и сын практиковали в лесу передачу информации друг другу напрямую. Эммануил удивлялся, что другие люди не обладают этим даром общения.

16 октября

«Отзвуки душевной непогоды,В сердце одиночества печать,И бессонниц горестные всходыНадо благодарно принимать.Э. Рязанов «У природы нет плохой погоды»

Ты любишь природу, просто любишь… Для тебя совсем не важно, светит ли солнце или идёт снег, моросит дождь или дует ветер. Ты просто любишь природу во всех проявлениях её красоты и очарования.