Записки (ноябрь 1916 года - ноябрь 1920 года)

К этому времени части армии закончили перегруппировку, 1-ый армейский корпус генерала Кутепова сменил 2-ой армейский корпус генерала Слащева и занял участок от деревни Вальдгейм через хутора Острякова и Вальдорф и далее до Днепра у станции Попово, 2-ой армейский корпус стал по течению Днепра, пополнялся и приводился в порядок после беспрерывных полуторамесячных боев.

Донской корпус оставался на старом участке от Азовского моря в районе Ногайска до Вальдгейма.

Сводный корпус генерала Писарева расформировывался, кубанцы сели на коней и Кубанская казачья, 1-ая и 2-ая конные дивизии, сведенные в конный корпус под начальством бывшего начальника донской дивизии генерала Калинина, только что назначенного командиром корпуса, сосредоточились в районе Большого Токмака.

В Мелитополе формировалась 6-ая пехотная дивизия.

Красные также приводили свои части в порядок и перегруппировывались. Свежие пополнения беспрерывно подходили к XIII-ой советской армии, как из восточных округов Европейской России и Западной Сибири, так и с Кавказа и польского фронта. За последнее время на фронте были обнаружены вновь прибывшие 68-ая и 69-ая бригады 23-ей стрелковой дивизии, сводная бригада «товарища» Плетнева, 16-ая кавалерийская дивизия, 15-ая стрелковая дивизия была оттянута на отдых в Екатеринослав, 154-ая бригада 52-ой стрелковой дивизии была оттянута на правый берег Днепра в район Бериславля.

Силы противника на северном фронте исчислялись в одиннадцать пехотных и шесть конных дивизий всего 35 000 штыков и 10 000 шашек. Общая численность армии противника исчислялась в 250-300 тысяч (считая и тыловые части).

Агентура из достоверных источников доносила о сведении кавалерийских дивизий (2-ой и 16-ой) и дивизий бывшего конного корпуса Жлобы, получивших после формирования и пополнения номера 20 и 21, в II-ую конную армию. Последняя, численностью 4,5 - 5 тысяч шашек обнаружена была в ближайшем тылу XIII-ой советской армии на ореховском направлении. Были получены сведения о работе в тылу противника партизан. С некоторыми из партизанских отрядов Гришина, Процана, Яценко и других удалось установить связь. По мере возможности мы снабжали их деньгами и оружием.

5-го июля войскам был отдан приказ: генералу Кутепову объединить командование Донским, 1-ым армейским и конным корпусами; сосредоточить сильную ударную группу в районе Токмака и на рассвете 10-го июля (по просьбе генерала Кутепова впоследствии начало операции было отложено на два дня) разбить александровскую группу красных, стремясь прижать ее к Днепровским плавням. По выполнении этого, удерживая частью своих сил линию рек Жеребец - Конская, прочими силами ударной группы бить по тылам пологской и верхнетокмакской групп противника; генералу Слащеву выполнять прежнюю задачу.

Приказав ставке переходить из Мелитополя в Джанкой, я вечером 5-го июля вернулся в Севастополь.

Положение на фронте поляков становилось все серьезнее. Чичерин в ответ на предложение Ллойд-Джорджа о перемирии сообщил, что он отвергает всякое посредничество Англии в отношениях между Польшей и советами, а равно и с мятежником Врангелем, которому лишь в случае капитуляции обещает обеспечить жизнь.

Под давлением обстановки новое польское коалиционное правительство, во главе с Витошем, обратилось непосредственно к советам с просьбой о перемирии.

Я всячески торопил отъезд генерала Махрова в Польшу. Наконец, после целого месяца сношений, было получено согласие польского правительства на его назначение военным представителем в Варшаву и он на американском миноносце выехал в Константинополь.

8-го вечером я вернулся в Джанкой. На следующий день А. В. Кривошеий вызвал меня к аппарату:

-

«Только что получена телеграмма от П. Б. Струве. Французское правительство изъявило готовность признать де-факто правительство юга России. Это большая политическая победа».

Да, это действительно была крупная победа нашей внешней политики, увенчивающая трехмесячную работу.

Гирc телеграфировал 7(20) июля: