Записки о капитане Виноградове

Действительно, две огромные очереди вызмеились от кабинок иммиграционной службы до самого выхода на летное поле. Не то чтобы они совсем не двигались, но оба инспектора выполняли свою работу с такой равнодушной неторопливостью, с таким неторопливым равнодушием, что казалось, простоять здесь придется не меньше часа.

– Нет чтобы еще пару человек посадить! – Пузатый показал на пустующий ряд нумерованных кабинок.

– Вы торопитесь?

– Нет, но…

– А к этому что – нельзя? – поинтересовалась дородная тетечка рыночного вида.

– Там только для тех, кто с европаспортами, – развеял иллюзии соотечественницы насчет сидящего под соответствующей табличкой киприота в форме паренек с плейером. Инспектор, о котором шла речь, скучал в одиночестве – рейс был чартерный, прямо из Питера, и ни граждан Европейского Сообщества, ни даже дипломатов не наблюдалось.

– Мог бы, наверное, подключиться…

– Ага, как же! Очень ему надо из-за русских задницу отрывать, – опять возмутился пузатый. Судя по носу, он был не совсем чтобы уж очень русским, но…

– Зря вы так! Здесь к нам очень даже неплохо относятся.

– А вы не первый раз?

– Второй, – улыбнулась вступившаяся за местное население блондинка в очках.

– Простите, а за визу платить надо?

– Нет, сейчас прямо поставят – и все!

– Вы знаете, я еще хотела спросить…

Удивительно, но уже минут через двадцать Владимир Александрович протягивал свой паспорт для регистрации.

– Плиз! – Инспектор неторопливо поднял на Виноградова смуглое и довольно симпатичное лицо, подождал чуть-чуть, а затем очертил в воздухе нечто напоминающее прямоугольник.

– Что, простите?

– Анкету ему дайте, – подал голос парень в наушниках.

– A-а! Конечно, – Владимир Александрович протянул забытую среди разных второстепенных бумажек анкету, которую все заполнили еще в полете.

Не глядя, киприот сунул полученный бланк в общую кучу, а сам тем временем взял вложенную в паспорт вывозную таможенную декларацию Виноградова. Сумма, которую имел при себе турист, была сочтена инспектором вполне достаточной.

– Тикетс?

Владимир Александрович продемонстрировал обратный билет на самолет, после чего, получив штампик в паспорте, перетащил свой багаж на территорию Кипра.

Миновав последовательно полицейского с не очень новым автоматом и сонной физиономией, «зеленый» таможенный коридор и толпу туристических агентов, увешанных табличками с названиями фирм и отелей, Виноградов поменял на фунты полсотни долларов. Курс был, само собой, грабительский, но чужую валюту здесь брали не везде и, как слышал Владимир Александрович от знакомых, без особой охоты.

– Такси?

Сразу за стеклянными дверями аэропорта начиналась огромная, увенчанная куполом звездного неба… парилка. Влажный, горячий воздух окатывал каждого выходящего с головы до ног, проникая до глубины беззащитного обмякшего тела. Запахи – пряностей, моря и – странно! – березовых веников ощущались как нечто материальное, имеющее вес и объем.

Владимир Александрович замер на мгновение, привыкая к обрушившемуся на него шквалу ощущений.

– Такси? – повторили над ухом.

Законы «отстоя», наверное, незыблемы – они не зависят от климата, языка, политической системы. Точно так же сейчас где-нибудь в Пулкове-2 или заснеженном Усть-Илимске толпится в ожидании клиентов могучая стая «извозчиков», ревностно оберегая свою территорию от посторонних и следя, чтобы очередь на выгодную работу продвигалась честно.

В этот раз повезло неопрятному толстяку в расстегнутой до пупа рубахе – его собратья по водительскому цеху дисциплинированно держались в сторонке. Следующий за толстяком таксист уже отделился от них и высматривал на выходе очередного пассажира-иностранца.

– Пафос? Лимассол?

– Ноу! Ларнака.

Толстяк не расстроился – конечно, поездка отсюда в другие города на побережье выгоднее, но и в самой Ларнаке можно заработать.

– Отель? Йес? – Он уже завладел виноградовской сумкой и вертел головой в ожидании, пока Владимир Александрович не растолковал, что приехал один и без лишнего багажа.

– Рашен? – поинтересовался толстяк, направляясь к расположенному неподалеку паркингу.

Виноградов кивнул – сам он лично ничего плохого в этом не видел, а таксисту по большому счету было все равно.

Машина оказалась хоть старенький, но «мерседес». Владимир Александрович автоматически обошел ее справа, но, натолкнувшись на радостный хохот привычного к этому аттракциону таксиста, сообразил, что лезет за руль: он не то чтобы не знал, но как-то не вовремя забыл, что на острове, бывшей британской колонии, левостороннее движение.

Оставалось только дождаться, пока толстяк захлопнет багажник и откроет пассажиру дверцу…

По местному времени близилась полночь, и духота отступила – а может быть, просто Виноградов, привыкший к еженедельным походам в динамовскую баню, понемногу адаптировался. Водитель что-то спросил на ломаном английском, и Владимир Александрович извлек из кармана открытку с рекламой. Услышав цену, он поначалу крякнул – это оказалось раза в полтора дороже, чем обещали в туристическом бюро, – но потом сообразил, что платит не из своего кармана, и кивнул.