Записки о капитане Виноградове

Заныли напрягшиеся барабанные перепонки. Разбуженный дракой инстинкт помогал выделять среди ночных шумов те, что могут представлять опасность.

Владимир Александрович попытался узнать время, но циферблат лишь матово темнел на фоне торчащего из рукава запястья.

Разглядеть, как раскинулись стрелки, было невозможно.

– Эй, комиссар, – еле слышно позвал Виноградов.

– Ну?

– Командуй! – Владимиру Александровичу почему-то казалось, что теперь они на тропе одни.

– Двигаться надо… Пойти проверить.

– Ага, – вздохнул Виноградов. Идти предстояло ему, это было естественно и разумно.

Но не хотелось.

– Сколько времени? – поинтересовался он.

– Двенадцатый час. Шесть минут… – будто извиняясь, откликнулся капитан.

– Засиде-елись…

«Как она хоть работает-то, – подумал Владимир Александрович, перехватывая поудобнее винтовку. – Это вроде предохранитель…»

– Мать честная!

– Чего там?

– Штучка-то моя… с инфракрасным прицелом! Дай-ка секундочку огляжусь. – Он приник к окуляру; резиновый ротик, утративший уже тепло предыдущего владельца, мягко обнял пространство вокруг правого глаза. – Ну-ка, ну-ка…

Через хитрую оптику мир смотрелся еще нереальнее, чем наяву. Виноградов ощупывал взглядом окрестные камни, чувствуя, как с каждым движением вырастает в нем ощущение собственной неуязвимости. Впрочем, Батенин, наверное, думал так же. До…

Винтовка чуть дрогнула, и с некоторым опозданием Виноградов услышал им же произведенный хлопок – мягкий и не похожий на выстрел.

– Чего, Саныч?

– Ничего, извини! – Владимир Александрович и сам не заметил, как нажал пальцем на спусковой крючок. – Трофей проверил.

– Понял.

Да, это оружие любило и умело убивать…

– Прикрой, если что! Пока…

– Осторожнее… Давай!

Виноградов подумал, выбираясь из-за камня, что, если его убьют, капитану тоже придется несладко – одному, ночью… Хотя это, конечно, получше, чем трупное разложение.

Владимиру Александровичу уже было далеко за тридцать, он никогда не служил в армии, и контрольные нормативы ему обычно ставили хлопцы из кадров за сахар к чаю или свежий анекдот. Поэтому то, что выделывал майор на горной тропке, мало походило на кадры из учебных фильмов о спецназе…

…В непосредственной близости никого не оказалось.

Ни живых, ни даже, что удивительно, мертвых: Виноградов даже для верности ощупал то место, где совсем недавно обнаружил Батенина.

Он продвинулся метров на сто. Вернулся.

– Все в порядке, комиссар! Это я.

– Правильно, – одобрил капитан. Он уже между делом распаковал раненого, сняв с него переднюю поврежденную часть бронежилета. – Тащить придется…

– Живой?

– Пока да.

– Слышь! А они своего унесли, которого я завалил.

– Ну оружие-то осталось… Нарисуем представление в лучшем виде!

– «Считай, Тихон, себя уже с медалью!» – процитировал всем известное Виноградов, и оба офицера расхохотались – нервно и коротко.

* * *

Лампочка – крупная, яркая, упакованная за неимением абажура в потертый газетный кулек, мелко подрагивала на шнуре. Там, снаружи, за путаницей коридоров и стенами из кирпича на подсвеченной специальным устройством площадке хозяйничали вертолетчики.

Окон в ружейке, естественно, не полагалось, но Виноградов и так представлял: один за другим опускаются с неба «борта», пригибая к земле встречающих, за секунды наружу высеивается новая дюжина торопливых навьюченных всякой всячиной фигурок, какие-то ящики, трубы, мешки… Облегчившись, отталкивается вертолет напружиненными колесами от асфальта, в незапамятные времена заставленного ремонтируемыми тракторами и комбайнами, отваливает в сторону, вверх, уступая кусочек пространства другому.

Там, снаружи, было сейчас очень шумно.

Здесь – нет. Разве только если очень прислушиваться.

Здесь пахло куриным концентратом, промасленной ветошью и немножечко тальком.

Никто не курил…

– Распишись. Вот тут! Тут тоже…

У старшины были красные от недосыпа глаза, смешная фамилия и орден «За личное мужество».

– Хорошая вещь. Я таких не видел. – Старшина аккуратно, но крепко перехватил принесенную Виноградовым винтовку: так обращаются с оружием люди привычные, знающие ему цену. – Ну-ка, мы ее на почетное место…

Лязгнув запором, он отворил тяжелую металлическую дверь сейфа. Поставил винтовку прикладом на дно, так, чтобы не повредить невзначай оптику. Рядом, в отдельной ячейке, пристроил обоймы.

– Все?

– Все! – Они со старшиной были давними приятелями, но не рассказывать же ему, что один-единственный заначенный от государства патрончик сейчас греется в тесном кармашке на груди, рядом с бумажником и «ксивой».

Каждый, в конце концов, имеет право на сувениры.

– Поздравляю…

Виноградов уже успел поведать, что к чему, и старшина, покончив с формальностями, предложил:

– Примешь?

– Наливай! – Собственно, это было как нельзя кстати.

– В целях медицины…

Хозяин прошел мимо длинного ряда окрашенных по-корабельному железных шкафов – через соответствующие проушины кокетливо свисали на веревочках пластилиновые печати. Порывшись под штабелем бронежилетов, он на какое-то время исчез в лабиринте заваленных разнообразной амуницией стеллажей.