Записки озабоченного

«Здравствуйте, Хомо сапиенс, с большим удивлением прочитала Ваше письмо. Значит, я ошибалась, когда после многих встреч и попыток так разочаровалась в мужчинах. Они стали представляться мне лишь примитивными животными, ждущими от женщины только одного – секса. Значит, есть такие мужчины, которым интересно, что у женщины в голове, в душе? Я готова встретиться. И так хочется не разочароваться. Ольга».

Надеюсь, не разочарую…

Вообще-то в данном случае я больше именно про секс писал. Но если ей так легче сделать первый шаг, то да, я готов на разности…

«А вы любите живопись, музыку? Мы бы могли делать это на зеленой простыне в стиле Гогена – это мой любимый художник. И под музыку Равеля – „Болеро”. Долго-долго. А может, вам ближе Бетховен, Шнитке? А может, нам стоит слиться с Шостаковичем? Но умоляю – только не Шопен. Я буду ваша, если наши вкусы сойдутся. Виола – 28 лет, классические формы».

Классические формы… Да, пожалуй, наши вкусы сойдутся…

Подвожу итоги: всего семь писем. Очень неплохо. «Чувствительных» больше, чем «физиологических» и «разумных». Это, наверное, нормально. Женщины эмоциональны по своей природе. Им ближе чувства и связанные с ними слова, чем абстрактные сухие мысли, которыми (зачем-то) оперируют мужчины.

Я потер руки: все получилось. Мне удалось выделить себя из других мужчин, преодолеть нехилую конкуренцию. А дальше, дальше надо отвечать на письма и, похоже, выстраивать график встреч – я же не могу предаваться утехам каждый день. Не электрический робот-любовник, в конце концов. Хотя еще в субботу, накануне моей авантюры, до встреч с Любой и Наташей, мне казалось, что я могу делать это вечно, без остановки…

Что ж, я расчертил лист бумаги и внес первую запись: «Четверг – Русалка»… А дальше будем расставлять согласно поданным и согласованным заявкам. Первым напишу «физиологичкам» – им к спеху. А «чувствительные» и «разумные» столько ждали, что смогут и еще немного потерпеть.

Кто там у нас больше всех торопился? «88-58-92»? Отвечаем:

«Моя горячая „88-58-92”, увы, меня не отпускают с работы. Выберусь только к выходным. Какая досада, потому что до воскресенья не выдержу. Давай в субботу. Где и во сколько?»

Помечаем субботу предварительно – «88-58-92».

Теперь пишем ответ Ласке: «Убываю до следующей недели в командировку. Так жаль, но надеюсь, ты дождешься меня. И я войду в тебя во вторник или в среду. Выбери, какой день тебе лучше подходит. Где и во сколько мы встретимся? Твой „С шашкой наголо“.

Теперь подождем. В зависимости от ответов «физиологичек» сделаем предложение «чувствительным» и «разумным». А сейчас мне уже вовсю надо бежать по работе. У меня две встречи. С политиком и с чиновником. Оба будут рассказывать о том, как это трудно – установить в нашей стране справедливые, безо всякого криминала энерготарифы.

Когда вернулся с интервью и заглянул в почтовый ящик, то вместе с четырьмя новыми письмами проституток нашел и то, чего ждал – ответы от «88-58-92» и Ласки.

– Ну-ка, ну-ка…

«Ты меня разочаровал. Я не умею ждать. Не пиши больше. Не твоя „88-58-92“.

Ну и хрен с тобой. Обойдусь как-нибудь другими кандидатками. В крайнем случае, выходной устрою. Отдохну всеми трудовыми мозолями.

Гляжу на портрет:

– Мерилин, а может координаты этой «88-58-92» Казимиру дать? Тем более, у меня ничего с ней не было. А вдруг ему в масть пойдет. И ей будет хорошо.

Звоню Казимиру:

– Брат, у меня для тебя есть электронный адресок одной подруги…

Он отвечает шепотом:

– Спасибо, но поздно.

– Не понял.

– Не понял, не понял. Я тут не один. У меня все в порядке.

– Теперь понял. Пока…

– Давай…

И Казимир уже свои проблемы решил. Извини, «88-58-92», мы тебе не поможем.

Да, а что скажет товарищ «Ласка»? Вскрываю письмо:

«Во вторник в семь на Тверском бульваре. У памятника Есенину. У меня изумрудные глаза».