Записки раздолбая, или Мир для его сиятельства

Мы условились, что он даст знать в шесть часов, что и как нужно делать. Его человек передаст сообщение моему человеку, который должен в шесть по часам городской башни сесть за левый дальний угловой столик заведения под названием «Счастливый лев» (львы тут в степях водятся, хотя их не много) на углу Колбасной и Мясницкой в Земляном городе. Это заведение у них под колпаком, чужих не будет. М-да, крышевание стражей правопорядка кабаков и других заведений придумали задолго до наших девяностых.

* * *

Неожиданно следующим пришёл Томбо. Раскрасневшийся, вспотевший, хотя градусов двадцать, а одет был не жарко. Взволнован выше крыши. Приехал в карете, потому обогнал шельмеца Ансельмо, прискакавшего на своих двоих вскоре после.

— Проходи, дорогой партнёр. Пошли в кабинет? — спустился я по лестнице, выходя к гостю, как тут принято, и протягивая руку. Все ставни в доме уже пооткрывали, ближайшее время бояться нечего.

— Рикардо… — Томбо облегчённо выдохнул, снял шляпу и вытер пот со лба.

— В кабинет! — отрезал я, и он понимающе кивнул. — Мари, вина нам! Самого лучшего! И что-нибудь из закусок.

— Тушу овощи, будут через пятнадцать минут, — уведомила старая служанка. Голос её после подписания вольной преобразился, хотя мы условились, что до нашего отчаливания, плюс пять дней, никто о подписанных документах знать не должен. Во избежание.

— У нас поздний завтрак, — пояснил я купцу. Тот понимающе улыбнулся.

— Я только что узнал. Прости, обычно не интересуюсь такими делами! — извиняясь, развёл он руками.

Хавьер сидел в кресле напротив, периодически потягивая из серебряного кубка (мой прадед, построивший это дом, был тем ещё сибаритом) оперативно поданную «Южную принцессу». И впрямь отличное вино. Просто привыкнуть надо. Говорят, туда морскую воду добавляют, которую аж из Таррагоны в бочках везут. А морская вода — к здоровью.

— А если б и узнал, что ты можешь сделать? — парировал я.

— У меня есть несколько мальчиков, той же фактуры, что и ты с отроками, — залихватски улыбнулся он. — Посидят несколько дней в особняке. А завтра отплывает мой корабль. Еду домой, как и планировал. Естественно, забрав своих приказчиков и подмастерьев. А что пристанет лодья на пару минут к берегу где-нибудь в безлюдных краях… Или что в Санта-Магдалене на пирс спустится на несколько подмастерьев меньше — так кто их считает?

Я отрицательно покачал головой.

— Прости, партнёр, но нет. У меня уже есть план, и буду придерживаться его.

Томбо нахмурился, засопел, но, поняв, что я серьёзно, и это не неуважение к нему и его плану, решил не развивать тему.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Рикардо.

— Да. — Я кивнул. — Может я молод, но глупость своим достоинством не считаю. И Хавьер, я ОЧЕНЬ хочу жить! И не только здесь и сейчас, но и позже, после прорыва и побега. А потому мой план — лучше. Просто лучше. Хотя о тебе я думал, и склонялся именно к этой версии — просить помощи у тебя.

«Угу, быть в долгу у иностранцев — западло, они это потом не раз припомнят, а Никодим местный со всеми вытекающими рисками».

— Как знаешь — как знаешь! — повторился партнёр, обновляя себе кубок из кувшина. Я почти не пил, мне голова свежая будет нужна. — Тогда зачем позвал?

— Ну… — Я нахмурился. — Понимаешь, Хавьер, я тот ещё жук. И считаю, что выкручусь. И вернусь в замок. А там мне сам чёрт не страшен, во всяком случае, в обозримое время. А в необозримое — тоже сидеть без дела не буду, и теперь знаю, кто против меня начал игру. Приму меры.

— Рикардо, он успокоится и отыграет, — попытался осадить и вразумить меня партнёр. — Ему первому не выгоден хаос на Юге. Просто приказания исполнителям уже были отданы, они и… Исполнили. Когда он узнает, как всё сложилось, переиграет, и пришлёт легата с извинениями.

— Сомневаюсь, — покачал я головой. Ибо после того, что я выкину, он мне даже полсотни тыщ лунариев, которые выделяет каждый год на содержание армии на границе, зажмёт. Из принципа. А это значит, что у меня времени на все телодвижения до осени, к осени я должен стать самодостаточным. А значит у меня СОВСЕМ развязаны руки, для любых акций и афёр. И я знаю, как ими воспользоваться, так как я — попаданец Рома, а не граф Ричи. Местные привыкли видеть картину окружающего мира целостной, а я вижу в ней дыры и норы, которые они привычно не замечают, и даже не знают, что так можно. — Хавьер, давай исходить из того, что с королём я поссорюсь если не окончательно, то надолго. Естественно, эта ссора будет чисто внешняя, формальная, ни о какой борьбе, или ни дай бог войне, речи быть не может. Степняки нам её не простят. Но я собираюсь в ближайшее время класть с прибором на его интересы и его указы, которые противоречат моим интересам. И в связи с этим предлагаю тебе поучаствовать в деле, на котором можно сильно нагреть руки. Вчера я бы не предлагал, и сам бы участвовать не стал, но теперь — хрен им всем. Теперь я обую их грёбанное королевство, пока они не начнут уважать меня так, как я этого достоин.

— Слова не мальчика, но мужа! — уважительно отсалютовал мне кубком Томбо.