Записки сельского священника

Нечто кирпичное, высокопарно названное в бумаге за подписью члена Совета Г.А. Михайлова "культовым" или "молитвенным" зданием, по состоянию на день исторического решения от 15.06.90 г. — это 3,5 (ошибки нет, именно три с половиной) стены, без крыши, без окон, без дверей, без пола. В сводах из красного кирпича зияют огромные дыры, два кирпичных столба, поддерживающих остатки сводов, вот-вот рассыплются в прах. Слушали о передаче культового, постановили разрешить открыть молитвенное. Но зачем открывать, если входить и выходить можно по желанию с любой из четырех сторон света в проломы, где когда-то были окна или двери. Можно бы и с пятой, сверху, если кому-то придет в голову такая фантазия. Вместо пола — болото, мерзкая зловонная жижа, где — по щиколотку, а где — чуть ли не по колено: колхоз "Советская армия", что в Ивановском, много лет сваливал тут минеральные удобрения, снег на них валил, дождь на них лил. К 1980-м годам, рассказывают знающие люди, наша страна развитого социализма в 1,5 раза превзошла США по производству этих самых удобрений. Оттого и сыплются стены, оттого и рушатся столбы. А три с половиной стены просто потому, что до склада была здесь МТС, трактору в церковную дверь не проехать, вот и своротили тутошние мужички-богоносцы северную стенку, а сверху положили перемычку железобетонную, чтобы крыша не рухнула на головы строителей светлого коммунистического будущего.

В бумаге дважды написано "Русская православная церковь", но следует читать "Московская Патриархия". Если какая-то православная община отвергнет декларацию "о радостях" —

74

продукт совместного творчества ГПУ и митрополита Сергия (Страгородского), если священник будет возносить в этом храме имя любого православного епископа, отвергающего сергианство, ' то всю общину немедленно вышибут из храма с помощью омоновцев и "черемухи". Если ты не сергианец, если ты не красный поп, то ты не русский и не православный.

Восточная половина храма — "летний храм" — сохранилась значительно лучше, чем западная — "зимний храм": там зерно ссыпали, не удобрения. Потому даже штукатурка не вся осыпалась и — чудо! — роспись верхнего яруса видна. Там, где иконостас был, торчат металлические клинья — вот и план будущего иконостаса начертан. И на том спасибо большевикам, низкий поклон кузнецам республики всеобщего благоденствия: недовыполнили завет основоположников, пренебрегли призывом "до основанья".

Указ правящего архиерея о назначении меня настоятелем несуществующего прихода я получил ранней весной 1992 года. Снег уже растаял, многие надели резиновые сапоги, но кое-кто еще ходит в валенках. Автобус останавливается у магазина, вот я первым делом и пошел в магазин, там все сословия собираются, сразу всех увижу. Поздоровался и объявил, что через три дня в храме будут первые службы — молебен о подвизающихся в восстановлении Божиих храмов и панихида о создателях, благоукра-сителях и благотворителях святаго храма сего, о всех православ-, ных христианах, в годину лютых гонений от злых безбожник ' Христа ради и Церкви Его Святой даже до крови мучившихся и ¦,убиенных. На всякий случай написал на тетрадном листочке в ! клеточку такое же объявление и прилепил его к двери магазина. • Но это уже лишнее: бабульки хоть глядели на меня с большим недоверием, не забудут без всякой бумаги все новости друг другу [.пересказать, а тут не новость — сенсация. Но словам моим, что храм восстановим, боюсь, ни одна тогда не поверила: очень уж жутко выглядел обезображенный остов "культового здания", такой не восстановить. Ни одна не пошла со мной месить смрадную болотную жижу, сапоги от нее разваливаются, а они ведь нынче в цене, никаких денег не хватит. Можно для первого раза и с дороги поглядеть, в проломы окон все отлично видно. Впрочем, я пока и не звал. Вынул из чемодана епитрахиль, иконку, крест, поставил в стакан с пшеницей свечу, расстелил на подоконнике платок, на него положил крест и Евангелие. Спел канон и стихиры

75Пасхи, где самые заветные мечты мои о храме сем, о веси сей и о всей Богохранимой стране нашей Российской: "Да воскреснет Бог и расточатся врази Его. Пасха священная нам днесь показа-ся"; "Яко исчезает дым да исчезнут"; "Красуйся, ликуй и радуйся, Иерусалиме". И пошел первым пасхальным крестным ходом вокруг Воскресенского храма села Карабанова. "Аще и во гроб снис-шел еси, Бессмертие, но — адову разрушил еси силу и воскресл еси яко победитель, Христе Боже". "Светися, светися, Новый Иерусалиме, слава бо Господня на Тебе возсия".