Записки следователя (илл. В.Кулькова)

Поехали в учреждение, в котором должен был быть Козлов. Он, оказывается, был, и не только был — завербовался на три года на север и договор подписал и получил подъемные. Большую сумму. На севере ставки очень высокие, и аванс давали большой. А то трудно люди на север едут. Условия там тяжелые. С фотографией Козлова пройми по всему пути, от учреждения, где был убитый, до его дома. Заходили во все чайные, во все пивные. Показывали фотографию, но буфетчики и официанты уверяли в один голос, что такой человек не заходил. По словам жены, врагов у ее мужа не было, друзей тоже не было. На севере были друзья, а здесь нет. Что же, он год всего в Петрограде и пожил. Запросили тот северный город, где жил убитый. Оказалось, что все друзья Козлова продолжают там работать и никто из них в июне в отпуск не ездил.

Итак, следствие зашло, как говорится, в тупик, и только один Васильев упрямо продолжал свое бесконечное путешествие по Чиковым. Он обошел уже семьдесят семь человек с этой фамилией. И все это были люди, не вызывавшие никаких подозрений. Все это был трудовой народ, и обо всех даже соседи отзывались хорошо. Вечером, обследовав семьдесят седьмого Чикова, Васильев, еле волоча ноги, пришел домой и лег спать. Впервые у него мелькнула мысль: может быть, бросить эту чиковщину? Но он был человек упрямый и решил, что раз он уже обошел семьдесят семь Чиковых, то обойдет и всех двести восемнадцать.

Утром он проснулся в пять утра, быстро выпил стакан чаю, побрился и отправился в поход. Семьдесят восьмой Чиков жил на Сытной улице. В большом каменном доме нумерация квартир была перепутана, и где находится нужная квартира, понять было невозможно. Васильев решил зайти в домоуправление, потому что хотя было самое время дворнику убирать двор, но дворника нигде не было видно.

По совести говоря, застать в такую рань кого-нибудь в домоуправлении Васильев тоже не надеялся. В седьмом часу до начала рабочего дня еще далеко. Но Васильеву повезло. В маленьком полуподвальном помещении за столом, над которым висела торжественная надпись «Управдом», сидел молодой, здоровый человек в рубашке с расстегнутым воротом и просматривал какие-то бумаги. Очевидно, он пришел поработать пораньше, когда никто не мешает.

— Где восемнадцатая квартира?-спросил Васильев.

— А кто вам нужен в восемнадцатой квартире? — ответил вопросом управдом.

— Чиков.

— Я и есть Чиков.

Васильев растерялся. Вся его конспирация рушилась. Уже нельзя было, придумав какую-нибудь историю, расспросить дворника или соседей. Хотя это было против всяких правил ведения следствия, Васильев решил, раз уж он так налетел, действовать в открытую. Он вынул и показал свое служебное удостоверение.

По-видимому, оно Чикова ничуть не испугало.

— Слушаю вас,- спокойно сказал он.

— Скажите, пожалуйста, какие вы выписываете газеты?

— Как вам сказать,-улыбнулся управдом,-мы, собственно говоря, вдвоем с моим заместителем выписываем две газеты. Я «Петроградскую правду», а он «Красную газету». Это формально. А фактически мы выписали обе газеты на контору и каждую читаем оба. Зарплата, знаете, невелика, приходится экономить.

Очень приятное было лицо у управдома. Открытое, веселое. Неужели он мог убить человека, спрятать в корзину труп? Не верилось Васильеву.

— Вот видите, только что принесли. Одна мне, вот и написано Чикову, а другая Дмитриеву. Это мой заместитель.

Васильев даже вздрогнул, так это было неожиданно. Сочетание двух фамилий — Чикова и Дмитриева. Надо же, чтобы так повезло! Он помолчал, потому что думал, что если сейчас заговорит, то голос его выдаст волнение.

— А за двенадцатое июня газета у вас сохранилась?- спросил наконец он.

— А я за двенадцатое июня ее не видел, я четырнадцатого вернулся из отпуска. Жил у родных в деревне Псковской губернии.

— Значит, за двенадцатое газеты получил Дмитриев?

— Да, когда один в отпуску, другой получает обе газеты.

— Понятно,- сказал Васильев.

Он видел, что Чикова удивляют его вопросы. Почему угрозыску нужно знать, какие он выписывает газеты и где газета за двенадцатое июня? Но Чиков был человек дисциплинированный и отвечал точно. Вряд ли он врал насчет отпуска — это ведь проверить легче легкого. Если даже предположить, что Чиков был очень хитрый преступник, тем более он не стал бы врать. Ложь сама по себе усилила бы подозрение.

— А ваш заместитель скоро, наверное, придет?

— Нет, не придет. Он теперь в отпуску. Вот мне и приходится за двоих отдуваться.

— И давно он в отпуску?

— Я приехал четырнадцатого, он не то пятнадцатого, не то шестнадцатого ушел. У него родные в деревне Затуленье, это от Токсова двенадцать километров. Вот он к ним и поехал рыбу удить.

Снова все рушилось. Убийство было совершено семнадцатого или восемнадцатого. Восемнадцатого в камеру хранения была сдана корзина. Если Дмитриев уехал шестнадцатого… Хотя в отпуск он мог уйти шестнадцатого и на день-два задержаться в городе.

Васильев взял адрес Дмитриева и отправился по этому адресу.

В домоуправлении подтвердили, что Дмитриев уехал в отпуск. Жил он в отдельной квартире, и никаких соседей у него не было.